Т.Н. Троицкая

Местные пояса населения верхнеобской культуры.

// Археология, антропология и этнография Сибири (сборник памяти А.Р. Кима). Барнаул: 1996. С. 154-162.

По материалам сайта Археология Алтая.

С VII-VIII вв. до н.э. у населения степных и лесостепных просторов Евразии распространяются пояса общего южного (тюркского) типа с накладными бронзовыми бляхами, они вытеснили разнообразные местные пояса, которые позже продолжали сохраняться лишь в отдельных случаях. На протяжении всего времени своего бытования пояса имели конкретные социальные, сакральные и бытовые функции [1, 2].

В археологической литературе неоднократно публиковались пояса тюркского типа, а местные оставались в тени. Опубликован лишь один тип пояса — с накладными пластинами [3]. По своему функциональному назначению все пояса делились на две группы. Первая — это твёрдые пояса с широким ремнём, укреплённые берёстой и предназначенные для стягивания толстой верхней (зимней) одежды. Вторая группа представлена узкими и гибкими ремнями. Ими стягивали более лёгкую нижнюю одежду. И те, и другие, украшались металлическими бляхами и имели приспособления для подвешивания необходимых в быту предметов (ножей, точильных камней и др.).

Раскопки могильника Старо-Бибеево-6, на правом берегу Оби на севере Новосибирской области, выявили несколько типов местных поясов, отличающихся друг от друга формой металлических пластин. Этот могильник в целом датируется VII в. н.э. [4].

Первый тип представлен двумя широкими поясами из курганов 1 и 2 (рис. 1), они украшены округлыми реповидными железным бляхами средним диаметром около 3 см. Верхняя часть их переходила в узкую длинную пластину, загнутую на обратную сторону ремня для крепления на нём. На первом поясе было не менее 7 блях, из которых хорошо сохранились четыре (рис. 1, 1-4). Пояс застёгивался при помощи крупной железной пряжки с овальной рамкой и двойным прямоугольным щитком, который охватывал ремень

(154/155)

с двух сторон и крепился при помощи шпенька, соединяющего между собой обе пластины (рис. 1, 7). Пояс очень хорошо датируется бронзовой удлиненной геральдовидной бляхой (рис. 1, 8), аналогии которой восходят к VII-VIII вв. Эту дату дают Турбаслинские погребения [5, рис. 24, 38, 41]. Этим же временем датирует подобные бляхи и В.Б. Ковалевская [6, с. 107, рис. 8]. В состав пояса входили и 3 железные крестовидные бляхи (рис. 1, 5, 6). Реконструкция пояса дана на рис. 1, 9.

На втором поясе имелось не менее 6 железных блях. Две аналогичны описанным выше. Одна из них самая крупная, диаметром около 4 см, на другой в центре имелась выпуклость, обе они крепились при помощи отогнутых узких пластинок (рис. 1, 11, 15). Две аналогичные по форме бляхи крепились шпеньками (рис. 1, 13). Пятая бляха — наконечная (рис. 1, 12), шестая — овальная с отверстием в центре (рис. 1, 14). Такие бляхи известны в погребениях одинцовского и тимирязевского этапов, речь о них пойдет ниже. Этот пояс застёгивался при помощи крупной железной овально-рамочной бляхи (рис. 1, 10). Реконструкция пояса представлена на рис. 1, 16.  [1]

Второй тип пояса имеет восемь ажурных бронзовых прямоугольных блях, весь материал найден в осыпи обрушившегося в Обь кургана. Одна бляха (рис. 2, 4) состоит из двух рядов округлых выпуклостей, окружённых вылитыми [вылитой] вместе с ними зернью. Семь остальных блях однотипны, размер их колеблется от 4,6x2,2 см до 5,3x3,3 см (рис. 2, 2, 3, 5). Они также выполнены в виде рядов полукруглых прорезей и округлых выпуклостей с «зернью» или лучами. У шести блях таких рядов было четыре, у одной — три, а число выпуклостей в каждом ряду колеблется от 7 до 5. Они разделены между собой вертикальным или горизонтальным ложным шнуром. Они крепились к ремню при помощи петелек на обратной стороне блях. Подобные бляхи неоднократно встречались в составе поясных наборов Верхнего Приобья, по одной на поясе. Они найдены в могильнике Чёрное Озеро-1 [7, с. 53, рис. 8, 2], кургане VII в. Юрт-Акбалыка-8 [8, с. 155, рис. 5,13], могильниках Юрт-Акбалык-4 и Ивановка-6 [8]. В состав наборного пояса входила оригинальная крупная бронзовая ажурная пряжка с неподвижным шпеньком (рис. 2, 1). Ее размер — 10x3 см. Она состоит из двух неправильных овалов с полулунными прорезями и трапециевидного окончания, орнаментированного ложным шнуром и розетками с отходящими от них лучами. Точные аналогии этой пряжке мне неизвестны, но ей близки ажурные фигурные пряжки с неподвиж-

(158/159)

ным шпеньком, относящиеся к таштыкской культуре. А.К. Амброз полагает, что они датируются V-VI вв. [10, с. 118, 120, рис. 12, 2-6], но в целом дату таштыкских пряжек с неподвижным шпеньком он доводит до VI — начала VII вв. [10, с. 118, 120, рис. 12, 7, 8]. В комплексе с наборным поясом найдена одна серьга харинского типа, бронзовая, объёмная, с тремя шариками внизу (рис. 2, 6). Такие серьги из Бирского могильника А.К. Амброз датирует VIII в. [10, с. 114, рис. 10, 16]. Всё это разрешает нам датировать поясной набор началом VII в. н.э. Реконструкция пояса дана на рис. 2, 7.

Следующий тип накладных блях обнаружен в области пояса скелета кург. 3. Это 2 восьмёркообразные бронзовые бляшки (рис. 2, 8, 9). При помощи шпеньков они крепились на узком гибком ремне, остатки которого сохранились под бляшками. Дату пояса хорошо определяет изящная бронзовая бляшка с прорезями (рис. 2, 10). А.К. Амброз датирует подобные бляшки VII в. [11, рис. 22, 32, 33], а В.Б. Ковалевская — VI-VII и VII-VIII вв. [6, с. 107, рис. 8].

Четвёртый тип — пояса с металлическими пластинами. Они имели три варианта. Первый вариант представлен поясом из кургана № 5, это широкий пояс, предназначенный для стягивания верхней одежды. Он состоял не менее чем из 5 железных пластинок с круглыми бронзовыми выпуклинами (рис. 3, 1-5). Их размер колебался от 5,2x3,3 см до 3,5x2,3 см. Три бляхи были прямоугольными с пятью выпуклинами, две овальные или прямоугольные с двумя выпуклинами. Эти пластины хорошо датируются бронзовой пряжкой с В-образной рамкой (рис. 3, 6). Этот тип пряжек, согласно классификации В.Б. Ковалевской, получает наибольшее распространение в VI-VII вв., позже он встречается значительно реже [12, с. 39, табл. XIX]. [2] А.К. Амброз датирует эти пряжки VII в. [11, с. 65, 112, рис. 26, 1, 12, 16, 18 и др.]. Реконструкция пояса дана на рис. 2, 7.

Аналогия подобным бляхам с округлыми выпуклинами известна в Новосибирском Приобье в кургане 7 Красного Яра-1, но его бляшки были целиком изготовлены из бронзы [3, рис. 36]. Этот пояс был вначале датирован мной в пределах II-IV вв., но позже на основании бронзовой пряжки, блях с тремя головами медведей и описанного выше пояса из Старо-Бибеево-6 был передатирован VII в. Попытку реконструировать внешний вид пояса из Красного Яра 1 предпринял В.Н. Добжанский [1, с. 124, рис. XVII, 6]. Введённые им в состав пояса бляхи с головами медведей были найде-

(159/160)

ны выше пояса и в число блях последнего не входили. Кроме того, пояс, реконструированный В.Н. Добжанским, невозможно застегнуть: в нём отсутствует пряжка и зауженный конец ремня, продёргивавшийся в пряжку. В связи с этим считаю нужным дать свою реконструкцию пояса из могильника Красный Яр-1 (рис. 3, 8).

Второй вариант пластинчатого пояса представлен в могильнике Юрт-Акбалык-8, в курганах VII-VIII вв. (курганы 2, 8, 14, 17). Эта узкие прямоугольные пластины без выпуклин, они были найдены в области пояса или таза, число их колебалось от 4 до 20, расположены они были обычно по одной линии [3, с. 101, рис. 35, 36, ж]. Размер различен. Ширина колебалась от 2 до 3 см, длина — от 3 до 5 см. На ряде пластин есть следы бронзовых заклёпок, вероятно, это были остатки шпеньков для крепления к поясу. Пластины могли располагаться вдоль или поперечно к поясу. Аналогичный пояс одинцовского времени был обнаружен и в Алтайском крае, в могильнике БЕ-XIV [13, табл. XXXIX]. Иногда рядом с пластинами на поясе располагались круглые, овальные и даже пятиугольные колечки [3, рис. 35, 10; 14, с. 112, рис. 6, 24-28, 32]. При их помощи к поясам крепились необходимые предметы. Сохранности их очень плохая и они слабо отличаются от колец железных небольших пряжек с разрушившимся язычком (рис. 3, 11-13). [3] Реконструкция такого пояса дана на рис. 3, 14.

В третьем варианте пластинчатого пояса овальные колечки крепились непосредственно к железным пластинам и висели внизу ремня [15, с. 119, рис. 2, 6, 28]. Подобные пояса хотя и идентичны, но встречаются на широком отрезке времени. В кургане 2 могильника Крохалёвка-23, относящегося к одинцовскому этапу, пластины крепились с двух сторон ремня при помощи шпенька (рис. 3, 16, 17). Реконструкция этого пояса дана на рис. 3, 18. Он застёгивался при помощи железной крупной пряжки с сужающейся в средней части рамкой (рис. 3, 15), подобные пряжки A.B. Дмитриев относит к VI-VII вв. [16, рис. 11, 30, 12, 13, 21].

Пояса с прикреплёнными к пластинам колечками, появившиеся на одинцовском этапе, известны и в отдельных погребениях VII-IX вв. Они встречены в могильнике Чингис-2 вместе с обычными тюркскими поясами [17, с. 159, рис. 6, 3-5], в курганах 11 и 2 Умны-3 и в других местах. Известны они и в Горном Алтае [18, с. 156, рис. 3, 24-27].

В могильнике Старо-Бибеево наряду с местными поясами обнаружен один пояс общего евразийского (тюркского) облика с круглыми бляшками. Его реконструкция дана на рис. 2, 11. Пояса с

(160/161)

такими бляхами были широко известны в VII в. [1, с. 34]. Так, в Новосибирском Приобье пояс с круглыми бляшками найден в кургане 23 могильника Юрт-Акбалык-8 [7, рис. 4].

Подводя итоги вышесказанному, надо отметить, что на одинцовском и тимирязевском этапах верхнеобской культуры бытовали пояса с бляхами, выполненными в духе местных традиций. В VII в. появляются отдельные пояса тюркского облика с круглыми бляхами. К VIII в. местные пояса были вытеснены общими евразийскими (тюркскими) поясами с прямоугольными и сегментовидными бляхами. Но в отдельных случаях продолжают сохраняться старые местные традиции в виде поясов с железными пластинками, на них держались колечки, на которые подвешивались необходимые предметы.

[1] [Прим. автора сайта: Видимо, ошибочно размещение кольцевидной бляшки Рис. 1, 14 около пряжки: это, скорее всего, окантовка отверстия для язычка, размещавшаяся, соответственно, на другом конце ремня, ближе к наконечнику.]

[2] [Прим. автора сайта: Явная опечатка в ссылке. В указанном труде В.Б. Ковалевской В-образные пряжки классифицируются на с. 40 и сл., им соответствуют Рис. 23 и 24.]

[3] [Прим. автора сайта: Рис. 3, 11-12 — не кольцевидные бляшки, а местные имитации т.н. «портальных», или сегментовидных бляшек с щелевой прорезью, катандинского этапа; в данном случае они — видимо, из-за сильной коррозии — не опознаны и на рисунке перевёрнуты.]

Примечания   ^

1. Добжанский В.Н. Наборные пояса кочевников Азии. Новосибирск, 1990.

2. Боброва А.И., Яковлев Я.А. К вопросу о роли и значении погребального инвентаря позднесредневекового населения Нарымского Приобья. Пояс // Кузнецкая старина. Новокузнецк, 1994. B. 2. С. 61-90.

3. Троицкая Т.Н. Пояса из погребений Новосибирского Приобья II-IV вв. н.э. // КСИА, 1973. В. 136. С. 100-103.

4. Троицкая Т.Н., Елагин B.C. Старо-Бибеевский могильник VII в. н.э. // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. Кемерово, 1995. С. 199-207.

5. Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1981.

6. Ковалевская В.Б. Башкирия и европейские степи в IV-IX вв. // Проблемы археологии и древней истории Урала. М., 1972. C. 95-117.

7. Троицкая Т.Н. Чёрное Озеро-1 — комплекс археологических памятников. // Памятники Новосибирской области. Новосибирск, 1989. С. 47-54.

8. Троицкая Т.Н., Бородовский А.П. Погребения младенцев в курганах VII в. н.э. в Новосибирском Приобье. // Мировоззрение финно-угорских народов. — Новосибирск, 1990. С. 149-161.

9. Бородовский А.П. Проблема этно-территориальной интеграции некоторых раннесредневековых украшений Верхней Оби. // Meтодика комплексных исследований культур и народов Западной Сибири. Томск, 1995. С. 29-31.

(161/162)

10. Амброз А.К. Проблемы раннесредневековой хронологии Восточной Европы. // СА. 1971. № 3. С. 106-132.

11. Амброз А.К. Хронология древностей Северного Кавказа. М. ,1989.

12. Ковалевская В.Б. Поясные наборы Евразии. Пряжки. // САИ. М., 1979. Вып. Е 1-2.

13. Грязнов М.П. История древних племён Верхней Оби. М., 1956.

14. Троицкая Т.Н. Одинцовская культура в Новосибирском Приобье. // Проблемы западносибирской археологии: эпоха железа. Новосибирск, 1981. С. 101-119.

15. Троицкая Т.Н., Новиков A.B. Крохалевка-23 — памятник одинцовского этапа верхнеобской культуры. // Этническая история тюрко-язычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1992. Ч. 1. С. 101-119.

16. Дмитриев A.B. Раннесредневековые фибулы из могильника на р. Дюрсо. // Древности эпохи Великого переселения народов. М., 1982. С. 69-107.

17. Троицкая Т.Н., Новиков A.B. Средневековый могильник у с. Чингис. // Средневековые древности Западной Сибири. Омск, 1995. С. 138-153.

18. Елин В.Н., Васютин A.C. Воинское погребение предкудыргинского времени на могильнике Кок-Паш из Восточного Алтая. // Материалы по археологии Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1986. С. 149-157.

наверх