Р.В. Николаев

Средневековые курганы близ железнодорожной станции Минусинск.

// СА. 1972. №2. С. 198-205.

В 1961-1962 гг. археологической экспедицией Красноярского краевого музея производились раскопки двух курганных групп в 1,5 км северо-западнее ж. д. ст. Минусинск. Обе группы располагались на второй террасе протоки Енисей на развеянных песчаных дюнах.

Первая группа насчитывала 16 курганов. Это округлые и овальные в плане насыпи диаметром от 6 до 15 и высотой от 0,5 до 1 м. Все они в прошлом имели на вершинах выкладки из валунов и крупных обломков песчаника, но к моменту раскопок выкладки были нарушены строителями.

Вторая группа включала 60 курганов с округлыми в плане насыпями высотой 0,3-0,8 и диаметром 3-15 м, с площадкой или кольцом окатанных валунов сверху (иногда плит песчаника с валунами).

В северной части второй группы, где курганы расположены наиболее кучно, местами насыпи примыкают и сливаются одна с другой. Возле курганов сбоку заметны небольшие углубления (отличающиеся и характером растительности), откуда брался грунт для сооружения насыпей.

В первой группе удалось исследовать три кургана, во второй раскопаны все 60 курганов. Курганы первой группы оказались ограбленными. Лучше других сохранился кург. 1, под насыпью которого обнаружены следы долблёной колоды, ориентированной по линии запад-восток, и разбросанные, частью поломанные, человеческие кости. Вокруг погребения на расстоянии до 1 м прослежены остатки кольев.

Каменные выкладки в составе насыпей — характерная черта «кыргызских» курганов [1]. Деревянные столбики также встречаются в погребальных камерах этой эпохи [2]. Наличие следов трупоположения в колоде сближает указанный курган с погребениями могильника Капчалы II (раскопки В.П. Левашевой) [3].

Обряд захоронения в курганах второй группы — трупосожжения в яме (округлой, овальной или подчетырёхугольной формы) на глубине 0,2-0,6 м от прежней дневной поверхности (кург. 1-10, 13-52; 54, 57). В кург. 11, 12, 22, 55, 56, 58 имело место трупосожжение и трупоположение в отдельных ямах; в кург. 53 — обнаружено только трупоположение.

Яма с прахом сожжённого находилась в центре кургана (44 случая), под восточной полой (5 случаев), под северо-восточной (2 случая), под северной (2 случая), под южной (1 случай), под западной полой (1 случай). В кург. 11 найдены две ямы с трупосожжениями — под северо- и юго-восточной полами; в кург. 30 — две ямы в восточной и западной полах; в кург. 55 — пять ям (одна под северной полой, одна под восточной, три под южной). В кург. 58 — две ямы под северо- и юго-западной полами.

В яме кург. 52 пепел был помещён в каменный ящик с дном и покрытием, состоящими из шести массивных песчаниковых плит, а в яме кург. 55 — огорожен песчаниковой оградкой. В ямах кург. 11 и 53 (рис. 1) найдены скелеты женщин, а в кург. 55, 56, 58 (рис. 2) — детей, похоро-
(198/199)
ненных по обряду трупоположения. Скелеты лежали вытянуто на спине, а в одном случае — на левом боку (детское захоронение в кург. 58).

Ориентировка во всех случаях головой на запад. В кург. 12 было две ямы: одна в центре с трупосожжением, во второй (северо-восточная пола) находились разрозненные кости ребёнка. В кург. 22 в стороне от ямы с трупосожжением обнаружены человеческий череп и рёбра.

Керамика в основном сконцентрирована при трупосожжениях н располагалась обычно с южной стороны от него. Это типичная для кыргызской эпохи «ваза» и один — три обычных горшка, причём ваза располагалась восточнее других сосудов. Вазы встречены в кург. 3, 7 (2 экз.), 11, 33, 37, 49, 52, 54 (2 экз.), 57 и 59. В кург. 3 и 37 вазы в верхней части тулова имеют тамговые знаки: у первой в виде спирали (рис. 3, 2), у второй — креста (рис. 4, 1). Ваза из кург. 52 (рис. 4, 3) опоясана по верхней части плеча двумя кольцевыми линиями, от которых на тулово спускаются двойные спирали наподобие бараньих рогов. Зоны между линиями украшены частыми оттисками мелкой гребёнки.

Прочие вазы лишены орнамента. Одна из них (рис. 3, 1) имеет петлеобразную ручку в нижней части тулова. Остальная посуда — плоскодонные горшки с прямыми венчиками, чуть отогнутыми наружу; к середине сосуд слегка расширяется и затем суживается ко дну (рис. 3, 4). Есть и сосуды баночной формы (рис. 3, 5). Горшки входили в состав инвентаря кург. 3, 7, 11, 13, 28, 49, 53-55, 57.

Дважды встречена привозная посуда. В кург. 4 стояла белая фарфоровая низкая чашечка (рис. 5, 12), напоминающая среднеазиатскую пиалу, в кург. 20 — фрагмент венчика фаянсового сосуда (рис. 4, 2), нокрытого зелеными и коричневатыми полосами по белому фону. Из других разновидностей посуды в кург. 28 найдены куски берестяного туеска, скрепленного по краю бронзовой обкладкой. Разрозненные фрагменты туеска встречены и в кург. 13.

Металлический инвентарь представлен в первую очередь деталями конской сбруи. Удила встречены в погребальных камерах кург. 5, 24 (только кольца), 52. В первом случае это двусоставные железные удила из витого стержня с двойными кольцами, из которых первые составляют продолжение стержня и перекручены в виде восьмерки, а вторые свободно вращаются (рис. 5, 1). Удила из кург. 52 снабжены эсовидными псалиями (рис. 6, 1). Стремена, также из железа, найдены в одном комплексе с удилами в тех же курганах.

Стремена из кург. 5 и 52 сделаны из выгнутого восьмеркой толстого стержня (рис. 5, 2) с плоским подножием, украшенным прорезями. Петли стремян из кург. 24 представляют плоские пластинки с узкими горизонтальными прорезями (рис. 6, 6). Из других деталей сбруи в кург. 10 найдена железная обкладка а в кург. 24 и 29 — бубенцы (рис. 6, 5). Бубенчик из кург. 24 сделан из железа, а из кург. 29 — из бронзы.

В кург. 21 и 24 встречены железные наконечники стрел (рис. 6, 3-5) — трёхлопастные, с широкими лопастями и длинными черешками, вставлявшимися в древко. Две лопасти каждого наконечника имеют округлое отверстие, а одна лопасть сплошная, В кург. 28, 40, 49, 52 найдены железные черешковые ножи. Из них три с прямыми спинкой н лезвием (рис. 5, 4), а один из кург. 36, — вогнуто-обушковый (рис. 5, 3).

Весьма интересным оказался инвентарь кург. 54. Здесь вместе с прахом в могильной яме найдено два ножевидных предмета из оленьего рога, один обломок такого же предмета и три фрагмента шилообразных поделок из того же материала (рис. 5, 6-11). Интересно, что один из ножевидных предметов (рис. 5, 6) напоминает но форме типичный карасукский нож. В кург. 53 найден обрывок кожаной обуви очень плохой сохранности.

В восточной части кург. 9 (рис. 7, 2) находилась железная сабля (рис.

(199/200)

7, 1) весьма хорошей сохранности, но со следами воздействия огня. В насыпи кургана сабля помещалась наклонно и была ориентирована по линии север — юг, острием в южную сторону. Верх рукояти обнаружен при расчистке камней выкладки кургана.

Большая часть клинка сабли прямая. Лишь конец близ острия имеет плавный изгиб, и в этом месте клинок обоюдоострый. Основание рукояти, выкованное из одной полосы с клинком, имеет форму сильно вытянутого треугольника с круглым отверстием у вершины. Основание согнуто кольцом, вероятно, под воздействием пламени. Перекрестье изготовлено отдельно от сабли. Оно имеет овальную прорезь и надето на основание.

Очевидно, посредством прорези скреплялась нижняя часть деревянной обкладки рукояти сабли. Обкладка эта, по-видимому, сгорела. Перекрестье имеет форму сильно вытянутого ромба с округлыми углами. От границы клинка и рукояти лезвия идет декоративная железная обкладка с фигурными вырезами в виде полумесяцев. Под перекрестьем на саблю была надета железная обойма, несомкнутая, эллипсовидная в плане. Концы её скреплены железным стержнем со вдетым в него свободно вращающимся кольцом. Обойма эта скрепляла верхнюю часть ножен. Каких-либо остатков от них не сохранилось.

В кург. 36 обнаружена  танская  монета из белого сплава с четырёхугольным отверстием (рис. 7, 3). В засыпке кург. 9 была найдена массив-

(201/202)

Рис. 2а. Фото детского погребения из кургана №55 второй курганной группы.

(Открыть Рис. 2a в новом окне)

ная известняковая плита с выпуклостью, похожей на начатый барельеф. Очертания напоминают изогнутую шею и грудь могучего коня. В кург. 1, 3, 7, 9-12, 15, 19, 22, 42, 45, 49, 52-55 и 57 встречены кости животных (во всех случаях передняя часть туши). Из них в 14 курганах — кости мелкого рогатого скота, в трёх — крупного рогатого скота и в одном — косули.

Переходим к датировке курганов. Конструкция (небольшая насыпь со значительным количеством камня, пережжённые кости человека на дне ямы и кости животных) сближает их с первым типом «кыргызских» погребений, выделенных Л.А. Евтюховой. [4] Что же касается детских костяков, не тронутых огнём, то В.П. Левашовой отмечен обычай этого времени хоронить детей, не сжигая. [5]

Интересно наличие в курганах женских скелетов, похороненных по обычаю трупоположения.

В «классических» средневековых могильниках этой эпохи женские трупоположения отсутствовали. Возможно, что мы имеем дело с обрядом какой-то локальной группы.

Двусоставные кольчатые удила с псалиями рассмотренного выше типа господствовали на Енисее в VI-X вв. [6] Стремена с пластинками на дуге выделывались на Енисее в IX-X вв., а стремена в виде восьмёрки с плоским подножием бытовали с таштыкской эпохи до X в. [7] Трёхлопастные с широкими лопастями и длинными черешками стрелы были распространены главным образом в VI-VIII вв., но встречаются и в IX-X вв., на-

(202/203)

(203/204)

(204/205)

Рис. 7.
1 — сабля из кургана № 9; 2 — план и профиль кургана № 9; 3 — танская монета.

(Открыть Рис. 7 в новом окне)

ряду с ромбоидальными [8]. Сабля из кург. 9 находит близкие аналогии среди раннесредневековых сабель Восточной Европы, которые Н.Я. Мерперт датирует временем до X в. [9]

Таким образом, вторая группа курганов у станции Минусинск должна быть отнесена ко времени около VII-X вв. Инвентарь курганов даёт яркое представление о быте и материальной культуре средневекового населения окрестностей нынешнего Минусинска.

[1] Л.А. Евтюхова. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). Абакан, 1948. стр. 10, 14, 53, 60.

[2] Там же, стр. 10.

[3] В.П. Левашова. Два могильника кыргыз-хакасов. МИА, 24, 1952, стр. 131, рис. 7, 1.

[4] Л.А. Евтюхова. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов), стр. 10.

[5] В.П. Левашова. Два могильника кыргыз-хакасов, стр. 124.

[6] С.В. Киселёв. Древняя история Южной Сибири. М., 1951, стр. 590.

[7] Там же, стр. 578, 579.

[8] Там же, стр. 577.

[9] Н.Я. Мерперт. Из истории оружия племён Восточной Европы. СА, XXIII, 1955, стр. 134, 162, рис. 1, 1; 2, 1 сл.

наверх