главная страница / библиотека / оглавление книги
Е.В. ЗеймальКушанская хронология (материалы по проблеме)// Международная конф. по истории, археологии и культуре Центральной Азии в кушанскую эпоху. М., «Наука», ГРВЛ. 1968. 186 с.
IV. Иpанскиe синхронизмы
Сведения по истории государства Сасанидов, в которых содержится упоминание Кушанского государства, часто используются при рассмотрении проблемы кушанской абсолютной хронологии. Они относятся главным образом к сасанидским завоеваниям на восточной границе Ирана, что позволяет привлекать их в первую очередь для определения конечной даты существования Кушанского государства.
29. Сведения Табари о завоеваниях Арташира I.
Описывая в «Истории царей и пророков» царствование Арташира I, Табари сообщает, что после победы над Артабаном и принятия титула «шаханшах» Арташир совершил два больших похода. Первый из них (западный) привёл к подчинению (последовательно) Хамадана, Азербайджана, Армении, Мосула и Суристана-Савада, где им был построен новый город Бех-Арташир, на западном берегу Тигра, напротив Ктесифона. После возвращения из Савада в Истахр был начат второй поход — на восток — «сперва до Сагистана, затем до Гургана, затем до Афашахра, Нерва, Балха и Хорезма, до самых дальних границ области Хорасан, после чего он [Арташир] вернулся в Мерв. Затем он, убив многих людей и послав их головы в храм огня Анахедх (Анахиты), вернулся из Нерва в Фарс и расположился в Горе. Затем посольства царя кушан, царей Турана и Мекрана прибыли к нему с выражением своей покорности» (Нёльдеке 1879). Серьёзные сомнения по поводу достоверности сообщения Табари о завоевании Арташиром Балха, Хорезма и о подчинении ему кушанского царя были высказаны Т. Нёльдеке (Нёльдеке 1879, стр. 15-16), который считал, что «пределы Окса, видимо, впервые были достигнуты Хосровом I».
Нам не известны источники, по которым Табари описывал завоевания Арташира I. Однако, по предположению В.Г. Луконина, Табари следует здесь источнику, близкому по характеру и содержанию к «Карнамаку», [1] а описание походов (и завоеванных Арташиром областей) — это совмещение с более поздними географическими рамками Ирана легендарных (или литературных?) представлений о завоеваниях, которые должен был совершить первый по времени «царь царей Ирана».
Видимо, пока — до обоснования достоверности сообщений Табари о завоевании Арташиром I Балха и о подчинении ему кушанского царя — должен быть снят с обсуждения и вопрос о том, когда был совершён Арташиром I его поход на восток — в начале его царствования (Марик 1953, стр.106) или между 232-234 гг. (Харматта 1965, стр. 190-193).
Сведения Табари о завоеваниях Арташира I на восточных границах Ирана могут быть проконтролированы данными о составе двора Арташира I, содержащимися в надписи Шапура I на «Кааба-и Зардушт» (ŠКZ). Сразу же после «царя царей» в этом списке упомянуты четыре царя, не принадлежавшие к роду Сасанидов, — царь Апренака («верхняя страна») Сатрап, Царь Мерва Арташир, Царь Кермана Арташир и царь Сакастана Арташир, присутствие которых в надписи объясняют тем, что они были представителями местных династий, подчиненных Арташиру I. [2] Со сведениями Табари в какой-то степени сопоставимы упоминания в ŠКZ царей Абаршахра, Мерва и Сака- стана, [3] но никаких данных о подчинении Арташиру I Балха или каких-либо других областей Кушанского царства ŠКZ не содержит.
Хронология событий в царствование Арташира I, как она вырисовывается по римским источникам, такова: сразу же после победы над Артабаном (или после коронации в марте 227 г.) Арташир осаждает Хатру, затем осуществляет поход «в Атропатену и Парфию», после этого — в Армению; 231-232 гг. заняты первой кампанией против Александра Севера, 234-235 гг. — второй кампанией; в 239 г. (или раньше) происходит третье вторжение в Месопотамию. Никаких сведений о борьбе Арташира I с восточными соседями эта группа источников не содержат; однако, сообщая о напряжённой борьбе на западных и северных границах, продолжавшейся — с короткими перерывами — почти до самого воцарения Шапура I (апрель 243 г.), эти данные могут быть использованы как косвенное свидетельство против достоверности сведений Табари о завоевании Арташиром I Балха и о подчинении ему кушанского царя.
30. Уравнение Вехсаджан = Васудева.
В «Истории Армении» Моисея Хоренского упоминается Вахсаджан из Балха, воюющий с Арташиром, которого иногда, в связи с проблемой кушанской хронологии, отождествляют с Васудевой; в результате последний кушанский царь оказывается современником Арташира, а сведения Табари о взаимоотношениях Арташира I и Кушанского царства как будто бы получают подтверждение.
Моисей Хоренский рассказывает, что после битвы при Хормиздагане против Арташире восстал «род Карена Пахлава». Царь Армении Хосров направил послов «к сродникам своим из Парфян и Пахлавиков и ко всему воинству земли Кушанов», призывая их к союзу против Арташира. Однако ни род Суренов, ни род Спахпатов «не изъявили на то согласия... Тогда возвращаются к Хосрову некоторые из его послов, отправленные к благороднейшему племени, живущему в самой внутренней части того государства, а именно в Балхе; приносят они ему весть, что сродник твой — Вехсаджан с родом своим Кареном-Пахлавом не покорился Арташиру и является к тебе на твой зов». Далее сообщается, что Арташир уничтожил весь род Карена-Пахлава, «кроме одного мальчика, которого один из друзей дома Карена, по имени Бурз, взяв, ушел в землю Кушанов и доставил к его родственникам». Этот мальчик, по имени Перозмат, явился, по Моисею Хоренскому, родоначальником Камсараканов. [4]
Встречаются у Моисея Хоренского и другие упоминания кушан. Так, «Балх и вся страна Кушанов» были обещаны Арташиром в качестве награды представителю рода Суренов по имени Анак, когда он был послан в Армению убить армянского царя Хосрова (Моисей Хоренский, II, 74; ср. II, 67).
Хотя «История Армении» Моисея Хоренекого не может быть точно датирована, источники, использованные в этом сочинении, относятся к IV в. В основном, это «История», составленная Агафангелом, секретарем Трдата, и посвящённая главным образом жизни Григория Просветителя, а также другое сочинение — «историческая книга о древнейших временах,.. называемая персами “Растсохун”» («Правдивое слово»), написал которую Баресма, а перевёл на греческий язык секретарь Шапура II по имени Хорхбут, когда он вместе с Баресмой (после войны 362-363 гг.) находился в римском плену. Краткое содержание книги «Растсохун», излагаемое Моисеем Хоренским, позволило В.Г. Луконину предположить, что «Растсохун» представляет собой один из вариантов «Карнамака». Однако, несмотря на довольно близкие к интересующим нас событиям источники Моисея Хоренского, даты некоторых событий Сасанидской истории в первое половине III в. приводятся в «Истории Армении» весьма неточно, противореча совокупности всех остальное данных. [5]
Возможно, это связано с довольно второстепенным положением приведенных выше выдержек в общем контексте «Истории Армении» Моисея Хоренского, видевшего свою задачу в изложении «генеалогии происхождения» сынов от отцов с кратким указанием, откуда и как возникли все нахарарства в Армении (Моисей Хоренский, I.1). Все события, связанные с упоминаниями кушан, излагаются (видимо, по «Истории» Агафангела) в связи с происхождением Григория Просветителя — центральной фигуры этой части труда Моисея Хоренского, точнее — вкраплены в генеалогическое древо Григория, [6] принадлежавшего к «пахлавскому» роду Суренов. Для объяснения непонятного ему (но не современным исследователям!) названия «пахлавский», Моисей Хоренский (или Агафангел?) предлагает этимологию: «по названию города» Пахла (=Балха) в «земле кушанов» (II, 38; ср. II, 68). О степени достоверности и о характере этого источника весьма определённое представление даст содержащиеся в нем генеалогия и других армянских родов: так, Саак Багратуни (которому посвящена «История Армении») происходит от евреев-военачальников на службе царя Вахагшаха, а армянские спарапеты Мамиконаны — выходцы... из Китая (Чин).
Однако вернемся к уравнению Вехсаджан = Васудева. Вряд ли приемлемое с точки зрения фонетических соответствий, оно выглядит крайне сомнительным и по тем данным, которые сообщаются о Вехсаджане у Моисея Хоренского: Вехсаджан не назван у Моисея Хоренского царём или царём кушанов; он выступает против Арташира (которого в это время, на деле, уже сменил Шапур) «с родом своим — Кареном-Пахлавом» из Пахла, «самой внутренней части» «земли Кушанов». Даже если оставить в стороне чисто генеалогический «результат» эпизода с Вехсаджаиом [7] и поверить, что всё так и было, как описы- вает Моисей Хоренский, всё равно трудно настаивать на том, что Вехсаджан — кушанский царь Васудева, а не «сродник» армянского царя, находившийся (не ясно в качестве кого) в Балхе и выступивший оттуда с каким-то отрядом.
31. Границы владений Шапура I по надписи на Кааба-и Зардушт (ŠКZ).
Упоминание Кушаншахра в перечне подвластных Шапуру I владений — первое по времени надёжное свидетельство проникновения Сасанидов на территорию Кушанского царства. В этом случае мы имеем современный событиям источник и к тому же официальный, но его однозначное истолкование для установления кушанской абсолютной хронологии, к сожалению, оказывается не возможным.
О границах Ираншахра в ŠКZ говорится: «Я — поклоняющийся Мазде, владыка ( bgy ) Шапур, царь царей Ирана и не Ирана, происходящий от богов, сын поклоняющегося Мазде владыки Арташира, царя царей Ирана, происходящего от богов, внук владыки Папака, царя. Я — господин ( hwtwy ) Ираншахра. И владею я шахрами: Парсом, Партавом, Хузистаном, Мешаном, Ассирией, Адиабеной, Арабией, Арменией, Вршаном (Иберией), Сиканом, Арданом (Албанией), Баласаканом вплоть до гор Кап и Аланского прохода и всей горной цепи Паришахвар, Мадом, Врканом, Мервом, Харивом и всем Апаршахром, Керманом, Сакастаном, Туграном, Макураном, Партаном, Хиндом, Кушаншахром, вплоть до Пашкабура и дальше до Каша, Согда и границ Чача. А с другой стороны моря — Мазунхшатр. И все эти многочисленные шахры и шахрдары ( ḥštr dr ) и владетели областей ( pty kwspn ) — все мне платили дань и подвластны были». [8]
Если упоминание в этой надписи Кушаншахра — результат завоеваний Шапура I, то произойти это могло между апрелем 243 г. (воцарение Шапура) и 262 г. (дата ŠКZ). Даты возможного подчинения Кушаншахра могут быть предположительно сужены до 245-249 гг., так как, по «Хронике Арбелы» Мешихазехи, «В первый же год была у него [Шапура I] война с хорезмийцами (?), с мидянами гор и в жестокой сече он победил их. Оттуда он отправился и победил гелов, дайламитов, гурзанов, что обитают в дальних горах, близ последнего моря» (Пигулевская 1956, стр. 159). К весне 244 г. закончилась победоносная война Шапура I против Гордиана III в Месопотамии. О ратных делах Шапура I в 245-248 гг. сведений нет. С 249 по 253 г. продолжается его борьба в Армении против Хосрова, нашедшего поддержку у Филиппа Араба. [9] События в Армении были поводом для новой войны с Римом, требовавшей присутствия армии на западе Ирана фактически без перерыва вплоть до 262 г.
Интерпретация сведений ŠКZ о подчинении Шапуру I Кушаншахра (в связи с проблемой кушанской абсолютной хронологи) предполагает ответ на два вопроса: 1) была ли завоёвана вся территория Кушанского царства? 2) было ли это завоевание прочным и окончательным? Иначе говоря, исключают ли сведения ŠКZ возможность сохранения в 262 г. за кушанскими царями каких-то владений, которые позволяли бы сохранять свою титулатуру, власть и т.п.
Сведения самой ŠКZ для ответа на эти вопросы, видимо, недостаточны. Выражение «платили дань ( pty b'z ) и подвластны были ( w 'BD kpy ḤQ'YMWT ḤWḤYn )», которым описано подчинение Шапуру I всех перечисленных областей прежде всего — стандартная формула, без какого-либо уточнения степени зависимости для каждой области. Между тем, например, Адиабена, Иберия и Армения, также входящие в этот перечень, к моменту составления надписи (262 г.) управлялись местными династами. Данные ŠКZ не исключают существования царя на кушанском троне, хотя и возможна какая-то форма его зависимости от Шапура I (вплоть до уплаты контрибуции, например [10]).
Невозможно, опираясь на ŠКZ, определить, какие именно территории Кушанского царства были завоёваны Шапуром I. В целом, в ŠКZ, как уже отмечал А. Марик, границы владений Шапура I доведены до «естественных пределов» и могут быть в этом отношении сопоставлены, по наблюдению В.Г. Луконина, с описаниями границ Ирана, относящимися к эпохе Ахеменидов. Слова «...и всем Апаршахром, Керманом, Сакастаном, Туграном, Макураном, Партаном, Кушаншахром, вплоть до Пешкабура и дальше до Кеша, Согда и гор Чача» представляют собой описание восточных пределов Ираншахра. Сопоставление с формулами описания других границ в ŠКZ показывает, что Кеш, [11] Согд и горы Чача — это пределы скорее Ираншахра, чем Кушаншахра. К описанию протяжённости завоёванного Кушаншахра могли бы относиться слова «вплоть до Пашкабура». Однако, отождествление Пашкабура с Пешаваром остаётся гипотетичным (ср. Марик 1953, стр. 106 сл.; Марик 1958 а, стр. 350-351), Кроме того, Пашкабур упомянут в другом перечне границ «страны иранской» — в надписи Картира в Накш-и Рустаме (пространная редакция) [12] : «Благодаря мне многие огни и маги, по всей стране иранской ... в Асурестане, ... Мошане, Атурпатакене, Спахане, Рее, Кермане, Сакастане, Гургане, ... Мерве, Герате ... , Апаршахре (?) вплоть до Пашкабура стали процветающими» (перевод В.Г. Луконина, ср. Луконин 1966, стр. 75-76). Несмотря на плохую сохранность интересующего нас места, контекст этого упоминания Пашкабура в надписи Картира из Накш-и Рустам, во всяком случае, делает не безусловной тесную связь между Пашкабуром и Кушаншахром в надписи ŠКZ, (ср. её греческую версию).
Итак, данные надписи Шапура I на Кааба-и Зардушт прямо свидетельствуют о какой-то форме зависимости Кушаншахра (или его части) от Шапура I, но свидетельство это — доволь- но глухое и неопределённое — вряд ли может быть однозначно истолковано как дата окончательного и полного завоевания Кушанского царства Сасанидами. Косвенным контролем того, насколько прочным (а не «одноразовым») было это подчинение, могут служить титулы сасанидских наместников на восточных границах Ирана, засвидетельствованные разными памятниками.
32. Титулатура сасанидских наместников на востоке Ирана по надписям.
При Арташире I известен, кроме царя Мерва и царя «верхней страны» (Апаршахр?), зависимый правитель на востоке Ирана — царь Сакастана Арташир. Так он назван в надписи ŠКZ (sk'n MLK') тот же титул дают и монеты, ранее приписывавшиеся «Артамитре» (Мак-Доуэлл 1965; ср. Луконин 1968 а).
К моменту составления ŠКZ восточные владения Сасанидов были под властью одного из сыновей Шапура I [13] — Нарсе, носившего титул «царь» и владевшего областью «Индия, Сакастан и Турестан до поберекья моря» ( hndy skstn Wtwrstn 'D YM' dnby). В перечне рода Сасанидов (МР. 24; Phl. 20) Hapce назван в этой же надписи просто «царь саков».
Титулы «царь кушан» или «великий царь кушан», которые встречаются позже у сасанидских наместников, в 262 г. не засвидетельствованы. [14]
Можно проследить (Луконин 1964, стр. 51-52; Луконин 1967 а, стр. 17-18) существование титула «царь саков» и удела «Индия, Сакастан и Турестан до побережья моря» на протяжении второй половины III в. н.э. В 310/311 г., как свидетельствует надпись из Персеполя (Pers. I), его носил старший сын Хормизда II — Шапур, от имени которого составлена надпись (CIIr, pt. III, vol. II, portfolio III; Луконин 1967 а, стр. 17), — «Шапур, царь саков, который [правит] Индией, Сакастаном и Турестаном до побережья моря». Вторая надпись из Персеполя (Pers. II) датирована 18 годом правления Шапура II (309-379 гг.) и также упоминает царя саков Шапура, правившего, таким образом, на востоке Ирана вплоть до 327 г.
Единственное упоминание «царя кушан» в сасанидских надписях III в. — первой половины IV в. даёт только надпись Нарсе из Пайкули ( NPK, 293 г. — Херцфельд 1924; Хеннинг 1952). Но там этот титул встречается в невосстановленном контексте, в перечне «союзных царей» и полузависимых владетелей, без какого-либо имени.
Таким образом, титулатура сасанидских наместников на востоке Ирана, как она засвидетельствована надписями, с 232 г. (дата ŠКZ) и, во всяком случае, до 326 г. (дата Pers. II) остается неизменной — «царь саков» или «сакский царь, который [правит] Индией, Сакастаном и Турестаном до побережья моря» — и не даёт прямых свидетельств, что Кушанское царство было в это время частью владений сасанидских царей и их наместников.
33. Кушано-сасанидские монеты.
Прямым свидетельством включения западных областей Кушанского царства в состав Сасанидского Ирана могут быть — из того, чем мы располагаем — только кушано-сасанидские монеты: серии, выпускавшиеся сасанидскими наместниками на востоке Ирана и содержащие в легенде титулы «царь кушан», «великий царь кушан» и «царь царей кушан».
Проблема использования кушано-сасанидских монет для решения проблемы кушанской абсолютной хронологии распадается на два самостоятельных вопроса: во-первых, какова датировка этих монет, а во-вторых, можно ли, исходя из этой датировки, предложить абсолютные даты конца Кушанского царства, которые была бы надёжно сопряжены с кушанской относительной хронологией.
Не останавливаясь на деталях, связанных с относительной хронологией кушано-сасанидских монет (Бивар 1956; ср. Луконин 1967), отметим, что предлагавшиеся для них даты III в. (Херцфельд 1930) во многом умозрительны и зависят от гипотетической концепции событий в Иране этого времени. Новая датировка этих монет (Гёбль 1967; Луконин 1967) опирается на типологическое сопоставление кушано-сасанидских монет с собственно сасанидскими. Сходство такой значимой детали монетного типа, какой была у Сасанидов корона царя, позволяет отнести серии, определяемые как ранние, ко времени правления Шапура II (309-379 гг.). Вторая дата, которую даёт типологический анализ кушано-сасанидских нонет, связана с определением одного из кушано-сасанидских правителей как будущего шаханшаха Ирана Варахрана IV (388-399 гг.), чеканившего кушано-сасанидские монеты с легендой «владыка Варахран, великий царь кушан» в качестве наместника на Востоке, т.е. до вступления на престол в 388 г.
Сопоставление монет Васудевы (наиболее поздние его выпуски, по существующим вариантам хронологической систематизации кушанского золотого чекана — Гёбль 1957, стр. 218-220, № 312-319; Зеймаль 1965, стр. 11-12) с ранними сериями кушано-сасанидского золота обнаруживает, что последние непосредственно следуют кушанским типам (ср. Гёбль 1957, № 319 и № 320), воспроизводя все второстепенные элементы (детали) — с точки зрения как кушанского, так и сасанидского содержания (ср. также Гёбль I9S7, т. III, табл. 1-2); изменяется сразу только легенда (точнее — имя в ней), даже шлем Васудевы не сразу уступает место сасанидским коронам=кулахам. То обстоятельство, что сасанидские наместники избрали в качестве прототипа не какие-то из обращавшихся в Кушанском царстве монет, а наиболее поздние, может свидетельствовать, что разрыв во времени между прекращением выпуска монет Васудевы и началом чеканки кушано-сасанидских ранних золотых монет вряд ли был значительным. Но это предположение не может быть подкреплено какими-то вещественными доказательствами (случаи перечеканки, вторичного или «гибридного» использования штемпелей и т.п.) и поэтому не может служить прямым аргументом по проблеме хронологии.
Кроме того, в литературе получила широкое распространение гипотеза о том, что кушанские монеты с именем Васудевы чеканились последовательно двумя (или тремя) правителями, носившими одинаковое имя, причем Васудева, надписи которого датированы 64-98 гг. «эры Канишки», — это Васудева I, а надписей Васудевы II (и Васудевы I) мы не знаем. Эта гипотеза получила распространение среди сторонников ранних вариантов «даты Канишки», так как значительно «продлевает» продолжительность существования Кушанского царства. Л. Бахофер, в работе которого (1936) эта гипотеза получила наиболее серьёзное обоснование, исходил из значительных различий между монетами, чеканенными от имени Васудевы (главным образом, — в манере исполнения изображений, при неизменных иконографических типах лиц. и об. ст., а также в таких технических особенностях, как размеры монетного кружка, его форма и т.п.). Однако, если судить не по единичным экземплярам, вырванным из «нумизматического контекста», а взять всю совокупность дошедших до нас монет Васудевы, то оказывается возможным проследить все последовательные стадии накопления этих различий. Предположение Л. Бахофера не находит при этом подтверждения, так как различия между монетами «Васудевы I» и «Васудевы II», не свидетельствуя о каких-либо переменах (их содержание, отражённое изображениями и легендой, остаётся неизменным) политического характера, не выходят за рамки различий, допустимых при смене (может быть, не одной) резчиков на кушанской монетном дворе. Этот вариант «продления» истории Кушанского царства не может быть принят без подкрепления его какими-то другими данными.
Сложнее обстоит дело с монетами, выделяемыми как чекан «Васудевы III» (Гёбль 1967, т. II, табл. 1-19). Несомненно следуя монетам Васудевы как прототипу, эти выпуски не могут рассматриваться как непосредственно предшествующие кушано-сасанидским ранним золотым монетам, так как типологически представляют собой совершенно иную, особую, ветвь развития типов Васудевы. Однако, вопрос о том, где (и когда) эти монеты выпускались, непосредственно не связанный с возможностями определения «даты Канишки» по синхронизмам с сасанидскими абсолютными датами, пока не может быть решён без специального исследования.
Таким образок, далее отказавшись от гипотезы Л. Бахофера о «Васудеве I» и «Васудеве II» и датируя кушано-сасанидские монеты 70-80-ми гг. IV в.( или шире — временем правления Шапура II), можно только предположительно судить о том, насколько продолжительным был интервал между последней монетой Васудевы и первой золотой кушано-сасанидской монетой, выпущенной по её образцу.
34. Кушаны в «Истории» Фавстоса Бузанда.
Сведения о кушанах в армянских источниках были собраны и рассмотрены под источниковедческим углом зрения К.В. Тревер (1954). Поэтому, оставив вне поля зрения ничего не дающие для хронологических задач упоминания самого этнонима, остановимся только на двух отрывках из сочинения Фавстоса Бузанда (кн. V, гл. 37). [15]
В отрывке, относящемся ко времени правления в Армении царя Папа Аршакида (368-374 гг.), говорится о войне, которая велась «персидским царем Шапухом из рода Сасанидов» (т.е. Шапуром II). Его противником был «царь кушанов, Аршакуни, сидевший в Балхе». «Царь Шапух собрал всё своё войско и повёл их против него, также он собрал всю конницу, приедённую им в плен из армянской страны, и повёл её с собою... Кушанские войска разбили персидские войска, многих из персидских войск перебили, многих забрали в плен, а остальных изгнали, обратили в бегство» (Фавстос Бузанд, стр. 158).
Второй отрывок (Фавстос Бузанд, стр. 183) — также о войне царя Шапуха «с великим царём кушанов, который был Аршакуни и сидел в городе Балхе» — относится ко времени правления в Армении царя Вараздата (374-378 гг.) и также сообщает о победе кушан над сасанидскими войсками, но менее подробно, чем в первом случае.
Таким образом, по Фавстосу Бузанду, в 70-х годах IV в. в Балхе правил «великий царь кушанов», который вёл войну с Шапухом (Шапуром II) и даже одерживал победы. [16] Трудно судить, насколько надёжны эти сведения. Фавстос Бузанд отделён от описываемых событий не более, чем столетием. Война кушанского царя с Шапуром II интересует его (в обоих случаях) только в связи с участием в ней выходцев из Армении. Имя кушанского царя ему не известно. Несколько настораживает откровенная антииранская направленность источника, которая (иногда вопреки истине) столь же явно проявляется и при описании событий, никак не связанных с кушанами.
В любом случае использование этих отрывков для хронологических целей невозможно без «дополнений» с помощью интерпретации. При ранних вариантах «даты Канишки» упоминание кушан в IV в. оказывается лишь отражённым воспоминанием о том, что на востоке Ирана существовал когда-то могущественный противник сасанидских царей, или перенесением этнонима «кушан» на какие-то другие народы. При поздних вариантах — «великий царь кушан, который был Аршакуни в сидел в городе Балхе» может (с равным основанием) рассматриваться как Васудева.
35. Упоминание кушан в манихейском тексте.
В манихейских отрывках, найденных в Восточном Туркестане, содержится упоминание «земли кушан» и «пограничного поста на границе кушан». Оно приводится в связи с путешествием Мар-Амо, сподвижника и современника Мани, первого проповедника манихейства на восток от Ирана. Примерная дата этого путешествия — 265-270 гг.
Вряд ли правомерно использовать этот отрывок как свидетельство существования Кушанского царства, противостоящее, например, сведениям ŠКZ (262 г.). «Граница кушан» (и даже пост на ней) может означать и чисто географическое понятие, не быть межгосударственной границей. Кроме того, сам характер этого фрагмента,повествующего, в первую очередь, о духе Баг-Ард, не идёт ни в какое сравнение с описанием границ в надписи Шапура I.
Примечания [1] Особенно показательны в этом отношении совпадения между Табари и «Карнамаком» в перечне событий и противников Арташира до решающей битвы с Артабаном V при Хормиздагане. Слова Табари «затем посольства царя кушан, царей Турана и Мекрана прибыли к нему с выражением своей покорности» В.Г. Луконин сопоставляет с заключительными строками «Кернамака»: «И кесарь, повелитель румийцев, и Тан-Кафурак, царь индийский, и хакан тюркский и другие владетели областей [ kwstak ] пришли ко двору его [Хормизда I] в радости и довольстве» (Карнамак, XXII).
|