М.И. Ростовцев
Политические статьи.
// СПб: 2002. 208 с. ISBN 5-02-026829-1
Перевод, вступительные статьи, составление, комментарии: К.А. Аветисян.
Музеи Петрограда. *
[сноска к заголовку: * Rostovtzeff M.I. The Museums of Petrograd // Museum Work. 1924. Vol. 6. Jan.-Feb. P. 159-161. Под заглавием подпись — M.И. Ростовцев, профессор истории, Университет Висконсина.]
Все музеи и частные коллекции в России были национализированы после прихода к власти большевиков и создания там коммунистического правительства. Этот факт не имел существенного значения для больших публичных музеев, так как значительная их часть и до революции находилась в государственной собственности. Серьёзные изменения затронули лишь частные коллекции, лучшие и наиважнейшие из которых были беспорядочно захвачены большевиками, а содержание самих коллекций перераспределено среди общественных собраний. Такое перераспределение происходит и по сей день, отчего частные коллекции крайне страдают. Большое количество произведений искусства никогда не доберётся до музеев. Они через комиссариат, проводящий национализацию в России, попали в руки торговцев, а от них — к торговцам в Европе, особенно в Швеции. Частные владельцы, располагающие временем и возможностями, вывозят свои коллекции в Европу, где разрозненно продают их. Некоторые коллекции были бережно складированы в больших публичных музеях Европы — Лувре, Музее Сен-Жермен, Британском музее и других.
Таким образом, для публичных музеев новый режим способствовал увеличению численности коллекций. Как мне
(202/203)
известно, ни один из публичных музеев не был разрушен или разграблен. Все благополучно прошли через революционный период. Выросли не только коллекции, а за счёт переданных им новых зданий увеличились и помещения. Эрмитажу, например, было передано большинство залов Императорского Зимнего дворца. Музей этнографии и антропологии, а также Музей русского искусства (Русский музей), созданный в Петрограде по повелению императора Александра III, получил прекрасное историческое здание, особняк князя Бобринского, который был конфискован у владельца. Почти весь штат сотрудников музеев остаётся на своих постах; большевики произвели лишь несколько новых назначений. Да и то их выбор пал преимущественно на специалистов, людей искусства и археологов. Музеи, как со своими старыми, так и с новыми коллекциями, являются выставками, посредством которых большевики рады производить впечатление на именитых визитеров, время от времени приезжающих в Россию.
Сохранившиеся музеи начали работу по реорганизации и перераспределению коллекций. Эта работа продолжается и сейчас. Она проводится из самых лучших побуждений и довольно квалифицированно. Трудности заключаются в том, что нет помощи со стороны правительства, а увеличение количества залов и экспонатов ещё более усугубляет ситуацию. Во время войны многие коллекции были эвакуированы из Петрограда в Москву и другие города Центральной и Восточной России. Мне известно, что эти коллекции затем были возвращены в Петроград в целости и сохранности.
Одновременно с реорганизацией музеев продолжались и научные исследования. За пять лет существования правящего режима была проделана довольно значительная работа, но она проводилась в крайне тяжёлых условиях. Что касается публикаций, то по мере ухудшения условий их число сокращалось.
Подводя итоги, можно отметить, что публичные музеи в Петрограде находятся в безопасности. Реорганизация продол-
(203/204)
жается и постепенно развивается. Сотрудники проявляют рвение в работе, ими достигнуты весьма значительные результаты. Мы должны быть благодарны героизму, проявленному сотрудниками музеев, которые в условиях голода и при отсутствии наиболее важных составляющих цивилизованной жизни смогли выполнить тяжёлую и ответственную работу по сохранению для будущих поколений богатых коллекций, позаботиться о тех частных коллекциях, которые оказались в их руках.
Обратная сторона пренебрежительного отношения государства.
Такова работа, проделанная в музеях. Сколько помощи было оказано им государством и каковы условия, в которых они вынуждены работать? Позвольте мне процитировать из официального «Отчёта Русского музея искусств и этнографии», опубликованного в 1923 г. Похожая ситуация mutatis mutandi наблюдается и в других музеях Петрограда и Москвы, и, конечно, всё значительно хуже в провинциальных городах. На 60-й странице этого отчёта читаем:
«Финансовое положение музея было крайне тяжёлым. Кредиты на научно-художественную часть были отпущены в размере 4.1% испрашиваемого по смете... Недостаток средств доходил до того, что нередко не было возможности заменить перегоревшую электрическую лампочку, приобрести карандаши, бумагу». [1]
Более тревожно обстоят дела с отоплением в музее. На странице 6-й «Отчёта» директор указывает:
«Советом музея принимались меры к ликвидации результатов печального влияния на состояние коллекций музея почти полного отсутствия отопления в последние годы и развившейся вследствие этого сырости. Ценнейшие памятники живописи покрылись плесенью, разрушался слой краски,
(204/205)
стекло и фарфор приобрели такую хрупкость, что давали трещины при проездке грузовиков; обнаружены случаи заболевания оловянных предметов „чумой”, [2] белого окисления серебра, игольчатого перерождения стекла; многие предметы из дерева и тростника истлели, значительно повреждены изделия из кожи, ценнейшие объекты айнского культа „инау” окончательно истлели; переплёты книг отставали, издания на мелованной бумаге склеивались в одну массу; негативы и отпечатки гибли от сырости». [3]
В «Отчёте» говорится о том, что здание музея, которое не ремонтировалось пять лет, находится в удручающем состоянии. Ни вентиляции, ни электрического освещения, стекла в окнах разбиты или отсутствуют, а стеклянная крыша здания протекает. Сделан следующий вывод:
«Вступая в 1923 год, надо определённо сказать, что если в последующем году... вместо средств для своей работы будем получать жалкие крохи, то вся работа будет парализована, а многочисленным собраниям будет угрожать неминуемая гибель. Надо иметь в виду, что в истекшем году... были ещё кое-какие остатки запасов и дезинфицирующих средств, и фотографических и монтажных материалов. Теперь они исчерпаны. И отдел должен их получить во что бы то ни стало». [4]
Подобные условия сложились также и с научными экспедициями, и с археологическими раскопками, которые за весь период пребывания большевиков у власти не проводились ни разу, хотя нынешние правители и заявляют о мире и спокойствии, царящих в стране.
Такова работа, проделанная большевиками для музеев. Спасённое от революции достояние нации разрушается из-за холода и сырости, из-за безразличия, если не сказать большего: враждебности большевиков по отношению к этим «буржуазным» учреждениям.
(205/206)
Комментарии.
[1] Отчёт Русского музея за 1922 год. Пг., 1923. С. 60.
[2] Оловянная «чума» — видоизменение олова под воздействием различных внешних факторов. Проявляется в образовании «бородавчатых» пятен на оловянных предметах (см. Отчёт Русского музея за 1922 год. Приложение «Оловянная чума»).
[3] Отчёт Русского музея за 1922 год. С. 9, вместо указанной Ростовцевым с. 6.
[4] Отчёт Русского музея за 1922 год. С. 47.
|