С.С. Миняев
Бронзовая пластина-пряжка из Дырестуйского могильника.
// АВ №5 (1996-1997). СПб: 1998. С. 155-158.
Изучение истории и культуры азиатских гуннов (сюнну) является традиционным в деятельности Института истории материальной культуры РАН. В последние годы в этом направлении работает Забайкальская экспедиция ИИМК РАН, которая совместно с научно-производственным центром охраны памятников Республики Бурятия проводит систематические исследования одного из опорных археологических памятников сюнну — Дырестуйского могильника, расположенного на юге Западного Забайкалья в Джидинском районе Республики Бурятия. Изучение этого памятника методом сплошного вскрытия площади, занимаемой древним кладбищем, позволило выявить множество грунтовых могил, не имевших внешних признаков на дневной поверхности и поэтому непотревоженных грабителями. В разнообразном инвентаре таких захоронений особо выделяются предметы искусства, в первую очередь изделия художественной бронзы, которые составляли основу сюннуских наборных поясов. Первые сведения о таких поясах уже опубликованы (Давыдова, Миняев 1988, 1993; Миняев 1995). В данной статье в научный оборот вводится ещё один поясной комплект из погребения 128. Составной частью этого поясного набора является бронзовая пластина, не имеющая аналогий в сюннуской художественной бронзе.
Погребение 128 обнаружено в группе 1, где ранее уже было исследовано двенадцать захоронений. Могила 128, также как и расположенное рядом с ней погребение 127, видимо, сопровождала центральный курган комплекса № 44 (рис. 1) (подробнее о планиграфии могильника см. Миняев 1993). Захоронение 128 не имело наружных признаков, могильное пятно было выявлено при сплошном вскрытии участка могильника на глубине 30 см в основании первого штыка. Пятно имело прямоугольную форму со скругленными углами. Могила была заполнена вязкой серой супесью с включениями щебёнки, которая иногда достигала размеров 15х15 см. В могиле обнаружен гроб, размером 175х45 см, его стенки сохранились на высоту около 20 см. Перекрытие гроба полностью истлело и было представлено лишь слоем тёмного, почти чёрного тлена, стенки гроба также почти полностью истлели, от его основания сохранился тонкий слой тлена. Продольные стенки гроба выходили за поперечные. Можно предполагать, что соединение его стенок с помощью шипов и пазов было обычным для погребений сюнну.
Погребённая взрослая женщина лежала на спине, в вытянутом положении, головой на северо-северо-восток. Кости имели плохую сохранность, череп был раздавлён, рёбра истлели. У правой скулы скелета найдена бирюзовая подвеска, слева от челюсти и под ней — ожерелье из фиолетового бисера и стеклянных бус. На левом предплечье находился коррозированный железный предмет прямоугольной формы (вероятнее всего черешковый нож) (рис. 2).
Под левым предплечьем ближе к кисти обнаружена бронзовая пластина-пряжка, лежавшая лицевой стороной вниз. Пластина неправильной формы была укреплена на деревянной основе, которая практически полностью истлела. Пряжка имеет высоту 10,5 см, ширина её верхней округлой части составляет 6,8 см, нижней подтрапециевидной половины — 5,7 см (рис. 3).
Центральным элементом изображения, представленного на пластине, является стилизованное дерево, в ветвях которого затаилась готовая к прыжку рысь (животное на пластине имеет уши с «кисточками», которые являются характерным видовым признаком именно этого кошачьего хищника). Рысь изображена анфас в верхней части пластины, все её четыре лапы вцепились в ветви дерева, туловище животного скрыто в ветвях дерева. В нижней части пластины поддеревом изображён бегущий горный баран. Его голова с круто загнутыми рогами выполнена анфас и помещена посередине показанного в профиль туловища, ноги барана подогнуты под тулово, соединяясь с нижней рамкой пластины. Все детали изображения чётко проработаны.
Пластина с таким сюжетом впервые найдена в непотревоженном археологическом ком-
(155/156)
 
Рис. 1. Дырестуйский могильник. План группы 1 с погребением 128.
Fig. l. Dyrestuy burial ground. Plan of group 1 with burial no. 128.
Рис. 2. План и профиль погребения 128.
Fig. 2. Burial No 128.
плексе, что позволяет связать её с кругом именно сюннуской художественной бронзы. Два обломка пластин, возможно с аналогичным сюжетом, известны по случайным находкам в Южной Сибири: один обнаружен у горы Изых на Енисее (Минусинский музей № 9094; Дэвлет 1980: табл. 28: 109), другой происходит из Косогольского клада, хранящегося в Красноярском музее; Нащёкин 1967; Дэвлет 1980: табл. 28: 110). По сообщению Э. Банкер, две целые аналогичные пластины (очевидно из грабительских раскопок в Северном Китае) были выставлены на одном из антикварных аукционов в Гонконге, но их дальнейшая судьба неизвестна.
Спектральный анализ дырестуйской пластины, проведённый А. Косолаповым в лаборатории Государственного Эрмитажа, показал, что она изготовлена из мышьяковистой бронзы с незначительными примесями других элемен-
(156/157)
тов (содержание мышьяка около 11%, олова и свинца — десятые доли процента). Как показало изучение химического состава сюннуских бронз, подобный тип сплава был характерен для енисейских бронз, изготавливавшихся по сюннуским образцам во II-I в.в. до н.э. (Миняев 1983). Из мышьяковистой бронзы (с содержанием сурьмы около 5 %) изготовлен и упомянутый выше фрагмент пластины, обнаруженной в Косогольском кладе и, повидимому, аналогичной дырестуйской. В то же время следует отметить, что другой фрагмент сходной пластины, найденный у горы Изых, отлит из оловянно-свинцовой бронзы, нехарактерной для минусинской металлургии этого времени. Это обстоятельство ещё раз подчеркивает, что в эпоху сюнну однотипные бронзовые изделия изготовлялись в различных металлургических центрах и распространялись на широкой территории (Миняев 1980).
 
Рис. 3. Дырестуйский могильник. Бронзовая пластина-пряжка из погребения 128 (Цветное фото с сайта Xiongnu: Hunns of Asia).
Fig. 3 Bronze plaque buckle from burial no.128.
Миняев С.С. 1980. Производство и распространение поясных пластин-пряжек с зооморфными изображениями. // Дэвлет М.А. Сибирские поясные ажурные пластины II в. до н.э. — I в. н.э. Свод археологических источников Д4-7. Москва: Наука. С. 29-32.
Миняев С.С. 1983. Производство бронзовых изделий у сюнну // Древние горняки и металлурги Сибири. Барнаул: Алтайский государственный университет. С. 47-63.
Миняев С.С. 1992. Изучение погребений сюнну в Забайкалье // Археологические вести № 1. СПб. С. 107-113.
A BRONZE PLAQUE BUCKLE FROM THE DYRESTUY BURIAL GROUND. ^
Studies into Hsiung-nu history and culture have a longstanding tradition at the Saint-Petersburg Institute of History of Material Culture. Over the recent years, these studies have been pursued by the Trans-Baikal Archaeological Project which, jointly with the Research Centre of the Buriatian Department for the Protection of Monuments, is focusing on a comprehensive field work at one of Hsiung-nu key sites, the Dyrestuy burial ground in the southwestern Trans-Baikal area (Jida district, Republic of Buriatia). As large parts of the site were being completely excavated, numerous ground burials were discovered which had no marks on the modern surface and for that reason had not been looted. The most important artefacts found in these graves are objects of art, first and foremost bronze ornamented
(157/158)
plaques which were attached Co the belts. Some information concerning these plaques has been published (Davydova and Minyaev 1988, 1993; Minyaev 1995). In the present article, one more composite belt, one from burial no. 128, is described. It includes a bronze plaque which has no parallels among the known Hsiung-nu bronzes.
Burial no. 128 belongs 10 group 1, of which twelve burials have been previously excavated. Grave no. 128, like the adjacent grave no. 127, was apparently related to the central mound, no.44 (fig. 1; sec Minyaev 1993 for information on the general layout of the burial ground). Grave no.128 was not marked by any external features. The grave spot, rectangular with rounded cornel's, was detected at the depth of 30 cm during the excavation of a large area of the burial ground. The grave was filled with a sticky grey loam and detritus, some pieces of which were 15 cm in diameter. Inside the grave, remains of a coffin, 175 cm by 45 cm, were found, the walls being preserved at a height of about 20 cm. The lid had completely dissociated and was represented by a layer of blackish decay. Most of the walls, too, had decayed, and a thin layer of decay had remained of the bottom. The long walls protruded beyond the short ones, suggesting that they were joined by mortises and tenons.
The buried person was lying supine in an extended position, head directed towards NNE. The preservation of bones was poor, the skull had been crushed, and the ribs had decayed. Near the right zygomatic bone, a turquoise pendant was found, and to the left of the mandible and below it, there was a necklace consisting of small beads made of violet clay and glass. On the left forearm lay a corroded rectangular iron object, probably a tanged knife (fig. 2).
Under the left forearm, closer to the hand, a bronze plaque buckle, sub rectangular in outline, was lying face down. It was fastened to a wooden base which had almost completely decayed. The buckle is 10.5 cm high, the width of its upper rounded part being 6.8 cm, and that of the lower trapezoid half, 5.7 cm (fig. 3), The central element of the scene represented on the plaque is a stylized tree with a feline carnivore hiding in its crown and apparently ready to jump (bunches of hair on its ears are suggestive of a lynx). The animal is shown en face in the upper part of the plaque, all the four paws clasping the branches and the trunk hidden in the foliage. In the lower part of the plaque, under the tree, a running mountain ram is represented. Its head with sharply twisted horns is shown en face in the middle of the trunk, which is rendered in profile; the legs are bent below and touch the lower frame of the picture. All the details are well elaborated.
It is for the first time that a plaque with this scene was found in an unlooted grave, thus precluding any doubts as to its Hsiung-nu attribution. Among the random finds from Siberia, there are two fragments of plaques with apparently similar representations. One was discovered near Izykh Mountain, Yenissey Valley (Minussinsk Museum, no.9094; Devlet 1980: table 28,109), another belonged to Kossogol hoard, now at Krasnoyarsk Museum; Nashchokin 1967; Devlet 1980: table 28, 110). According to E.Banker, two similar plaques, both intact, apparently obtained by pirate excavations in Northern China, were exhibited at an antiquarian auction in Honkong. Their further fate is unknown.
The spectral analysis of the Dyrestuy plaque made by A.Kosolapov at Saint-Petersburg Hermitage showed that it had been manufactured of arsenious bronze with a minute admixture of other elements (the content of arsenic is about 11%, tin and lead making up less than 1%). As the previous analyses demonstrated, a similar composition was typical of Yenissey bronzes made after Hsiung-nu prototypes in the 2nd and 1st centuries BC (Minyaev 1983). The plaque fragment from the Kossogol hoard mentioned above (perhaps similar to the Dyrestuy specimen) was also made of arsenious bronze with about 5% antimony. The Izykh fragment, however, was cast of stannous-plumbic bronze, which was not characteristic of Minussinsk metallurgy of that period. This is just another indication that similar bronze artifacts were manufactured in various metallurgic centres and distributed over vast territories (Minyaev 1980).
|