Памятники древнетюркской письменности.

(1)

Я сам, мудрый Тоньюкук, получил воспитание под влиянием культуры народа табгач. (Так как и весь) тюркский народ был в подчинении у государства Табгач.

(2)

Тюркский народ, не будучи со своим ханом, отделился от государства Табгач, сделался народом, имеющим своего хана; оставив

(64/65)

своего хана, снова подчинился государству Табгач. Небо, пожалуй, так сказало: я дало (тебе) хана,

(3)

ты, оставив своего (букв. твоего) хана, подчинился другим. Из-за этого подчинения небо, — можно думать, — (тебя) поразило (умертвило). Тюркский народ ослабел (умер), обессилел, сошёл на-нет. В стране народа тюрков-сиров (?)

(4)

не осталось (государственного) организма. Оставшиеся независимыми (кое-где в оазисах, букв. среди деревьев и камней) соединились, и (их) составилось семьсот (человек). Две части из них были всадниками, а одна часть из них была пехотой. Тот, кто семьсот людей

(5)

заставил (по)следовать, старший из них, был «шад». Он сказал: «При-ставай(те ко мне)». Я был к нему приставшим — мудрый Тоньюкук. (Не) каганом ли (мне его) пожелать, говорил я (в сердце своём). Я думал: если (будущий хан) вообще (букв. сзади, вдали) знает, (что у него есть) и тощие быки, и жирные быки,

(6)

но он не может (не способен, не знает) назвать (в отдельности, который) жирный бык (и который) тощий бык. ¹ [1]Говоря, (в сердце своём) я так думал. Затем: так как небо даровало мне знание, то (несмотря на малые способности хана) сам я захотел (его в качестве) хана (захотел его ханом).

(7)

(А хан:) «С мудрым Тоньюкуком, в качестве бойла бага таркана, я, Ильтерес, да буду каганом!». Он много поразил на юге табгачей, на востоке (впереди) — киданей, на севере — огузов. Его товарищем по знанию и его товарищем по славе был я сам. Мы избрали местожительство Куз Чугая и Кара-кумы («Чёрные пески»),

(8)

мы жили (там), питаясь оленями и питаясь зайцами. Горло народа было сыто. Враги наши были кругом, как хищные птицы, мы были (для них) падалью (В. Томсен,ZDMG:таков был наш лагерь.). Так проживая, от огузов пришёл лазутчик (шпион).

(9)

Слова лазутчика таковы: «Над народом токуз-огузов воссел каган, говорит (соглядатай), — он послал к табгачам Куны-Сенгуна, к киданям послал Тонгра Сема. Слово так послал: тюркский народ в небольшом только количестве

(10)

кочует, (но) каган его — герой, а советник у него — мудрый. Пока существуют эти два человека, то вас (букв. тебя), табгачей, они убьют, — говорю я; на востоке киданей они убьют, — говорю я, — нас (букв. меня), огузов,

(65/66)

(11)

тоже убьют, говорю я. Табгачи — нападайте с юга, кидане — нападайте с востока, я нападу с севера. Да не распоряжается (букв. не ходит) в земле тюрков-сиров (какой-то) властитель. Да уничтожим мы, насколько возможно, (этого) властителя, —

(12)

говорю я». Услышав эти слова, ночью не приходил мой сон, а днём я не имел покоя. После этого я обратился с просьбой к кагану. Я так просил: табгачи, огузы, кидани, эти втроём, если соединятся (или: если будут воевать против нас),

(13)

то мы (пожалуй) останемся как бы предоставленные самим себе (или: мы останемся, как бы держа свою внутренность внешностью своего существа). Тонкое сложить (в кучу) — лёгкое (дело); слабое разорвать — лёгкое (дело), но если тонкое сделается толстым, то то, что может собрать (толстое, это) будет герой. Если слабое

(14)

сделается крепким, то то, что может разорвать (крепкое, это) будет герой. Мы должны притти на востоке к киданям, на юге к табгачам, на западе к западным (тюркам, курданам?) и на севере к огузам, с двумя-тремя тысячами нашего войска. Может ли это быть? Так я просил (хана).

(15)

Мой каган соизволил выслушать от меня самого, мудрого Тоньюкука, изложенную просьбу. Он сказал: «Ты по своей воле заставь следовать (войско)». Пройдя реку Кёк Онг, провёл (заставил следовать войско) к лесу Отюкэн. По реке Тогле пришли огузы с рогатым, вьючным скотом,

(16)

войска их было шесть (три?) тысяч, нас было две тысячи. Мы сразились. Небо оказало (нам) милость, и мы рассеяли (их): они упали в реку. На пути преследования (многие) ещё, возможно, умерли. После этого огузы все вместе пришли (т.е. подчинились нам).

(17)

Услышав, что я привёл тюркский народ в землю Отюкэн и что я сам, мудрый Тоньюкук, избрал местом жительства землю Отюкэн, пришли (к нам) южные народы, западные, северные и восточные народы.

(18)

Нас было две тысячи; мы были двумя (отрядами) войск. Тюркский народ и тюркский каган для (дальнейшего) обитания (завоёвывая) не дошёл до город(ов) Шантунга и до морской реки. Своего кагана я упросил и двинул войска.

(19)

Я довёл (войска) до город(ов) Шантунга и до морской реки. Они разрушили двадцать три города и остались на жительство в земле Усын-бундату. Каган народа табгач был нашим врагом. Каган (народа) «десяти стрел» был нашим врагом.

(20)

Но больше всего был нашим врагом киргизский сильный каган. Эти три кагана, рассудив, сказали: да пойдём мы (походом) на Алтунскую чернь. Так они рассудили и сказали: да отправимся мы в поход

(66/67)

на восток против тюркского кагана. Если мы не пойдем против него, как бы то ни было, он нас (победит):

(21)

каган его (т.е. тюркского народа) — герой, а советник его — мудрый, как бы то ни было, он, возможно, (окажется) победителем нас (букв. убийцей). Втроём мы объединимся и отправимся в поход и уничтожим его, сказали (они). Тюргешский каган сказал так: «Мой народ там будет», — сказал он,

(22)

а тюркский народ (находится) в смятении, огузы же его, сказал он, находятся в рассеянии. Услышав это его слово, ночью совсем сон мой не приходил, (а днём) я не находил покоя. Тогда я задумал ...

(23)

будем воевать (против киргизов?)... сказал я. Когда я услышал, что дорога на Кёгмэн (только) одна и она завалена (снегом), я сказал: не годится, если итти этим путём ... Я искал знатока той местности и нашёл человека из степных азов.

(24)

— «Моя родная земля — Аз, её зна... (Там) есть одна остановка, если отправиться по (реке) Аны, то до ночлега там (останется) ход одной лошади» — сказал (он). Я сказал: если ехать той дорогой, то (это) возможно. Я задумался, и моего кагана

(25)

я просил. Я приказал двинуться войску; я сказал: садись на коней! Переправясь через Ак-Тэрмель, я приказал остановиться (тыловым) лагерем. Приказав сесть на лошадей, я пробил дорогу сквозь снег, я взошёл (с другими) вверх (горы), ведя лошадь на поводу, пешком, удерживаясь деревянными шестами (на лыжах?). Передние люди

(26)

протоптали (снег), и мы перевалили через вершину с растениями (В. Томсен:die Passhöhe Ybar?. ZDMG,т.78, стр. 166).С большим трудом мы спустились, и в десять ночей мы прошли до склона (горы), обойдя (горный, снежный) завал. Местный путеводитель, сбившись с пути, был заколот. Когда испытывались лишения, каган говорил: «Попытайся быстро отправиться!

(27)

Да отправимся мы по реке Аны!». Мы шли вниз по течению этой реки. Чтобы пересчитать (своё войско), мы приказали остановиться, а лошадей мы привязали к деревьям. И ночью, и днём мы быстро скакали. На киргизов мы напали во время (их) сна.

(28)

... проложили (путь) копьями. Хан их и войско их собрались. Мы сразились и победили. Хана их мы умертвили. Киргизский народ вошёл в подчинение кагану и повиновался (ему). Мы вернулись, мы пришли обратно, обойдя Кёгмэнскую чернь.

(29)

Мы вернулись от киргизов. От тюргешского кагана пришел лазутчик. Слово его таково (?): «Отправимся походом, говорит он, с востока на кагана. Если мы не пойдем походом, то он нас (победит); каган его — герой, а советник его — мудрый, как бы то ни было, —

(67/68)

(30)

он нас возможно погубит», — говорит он. Тюргешский каган отправился в поход, говорил он, народ «десяти стрел» без остатка отправился в поход, говорит, (среди них) есть и войско табгачей (говорит лазутчик). Услышав эти слова, мой каган сказал: «Я отправляюсь домой!

(31)

(Моя) жена умерла, я хочу совершить над ней погребальные церемонии, — сказал он, — ты же иди с войском, сказал (каган), и оставайся в Алтунской черни», — сказал. Начальниками войска пусть идут Инэль-каган и тардушский шад, сказал. А мне, мудрому Тоньюкуку, он сказал:

(32)

«веди это войско, — сказал. Назначай наказания по своей воле, что я (ещё) тебе скажу!» — сказал. «Если (кто) придёт (т.е. присоединится к нам), то увеличится (у нас) число храбрых мужей, если же (никто) не придет, то собирай различные вести (букв. «языки» и слова)», — сказал. Мы находились в Алтунской черни.

(33)

Пришли три лазутчика, слова их одинаковы: «Их каган с войском выступил в поход, войско (народа) „десяти стрел” без остатка выступило в доход», — говорит (лазутчик). «Да соберёмся мы в степи Ярышской», — сказал. Услышав эти слова, я послал эти слова кагану. Что делать?! С обратным словом (от хана)

(34)

пришёл (посланный): «Сиди, — было сказано, — не торопись ехать, хорошенько держи караул; не позволяй себя раздавить», — сказал он. Так приказал сказать мне Бёгю-каган. А апа-таркану (главнокомандующему) он послал известие: «Мудрый Тоньюкук — он хитрый и сам он — понимающий!

(35)

(Если он скажет): „Идём с войском!”... не соглашайся». Услышав эти слова, я двинул в поход войска. Я без дороги перевалил Алтунскую чернь. Мы переправились без брода через реку Иртыш и, не делая остановки на ночь, рано утром достигли Болчу.

(36)

Привели лазутчика, слово его таково: «В степи Ярышской собралось десять тюменов войска (100 тысяч)», — он говорит. Услышав эти слова, беги все

(37)

сказали: «Вернёмся! Стыд чистых хорош!» ¹. [2] А я так говорю, я — мудрый Тоньюкук: «Мы пришли, пройдя через Алтунскую чернь. Через реку Иртыш

(38)

мы пришли, переправясь. Было сказано: (враг, который) приходит — герой, но они (о нас) не проведали. Небо, (богиня) Умай, священная Родина (земля — вода) — вот они, надо думать, даровали (нам) победу. Зачем нам бежать,

(39)

говоря: (их) много. К чему нам боятся [бояться], говоря: (нас) мало. Зачем нам быть побеждёнными?! (или подчиним себе!) Нападём!» — сказал я. Мы напали и прогнали (врага). На второй день они (враги) пришли;

(68/69)

(40)

они пришли, пламенея, как пожар. Мы сразились. Сравнительно с нами их два крыла наполовину были многочисленнее. По милости неба, мы

(41)

не боялись, говоря, что их (т.е. врагов) много. Мы сразились. Тардушский шад принял участие в сражении. Мы прогнали (врагов), их кагана мы схватили, а их ябгу и шада

(42)

там умертвили. Около пятидесяти человек мы пленили. В ту же ночь мы отправили (послов) к каждому народу. Услышав эти слова, начальники и народ «десяти стрел» все

(43)

пришли и подчинились. Когда я устраивал и собирал приходящих начальников и народ, то небольшое число народа убежало. Я повёл в поход войско (народа) «десяти стрел».

(44)

Мы ещё воевали и гнали их. Переправляясь через реку Жемчужную, гору Бянглигяк — местожительства сына Тинэси...

(45)

Мы преследовали (врагов) до Темир-капыг (до Железных ворот). Мы заставили (их) оттуда возвратиться. Инэль — кагану арабов и тохаров...

(46)

Тогда пришел весь согдийский народ во главе с Суком ... (?). В те дни тюркский народ достиг Железных ворот

(47)

и достиг горы — местопребывания сына Тинэси, (где) не было предводителя. Так как я, мудрый Тоньюкук, дошёл (с войском) до этого народа (букв. до этой земли),

(48)

то он (народ) принёс жёлтое золото, белое серебро, женщин и девиц, драгоценные попоны и (другие) сокровища в большом количестве (букв. без границ). Эльтериш каган, ради своего сообщества со

(49)

знанием и геройством, на табгачей ходил сражаться семнадцать раз, против киданей сражался он семь раз, против огузов сражался пять раз. Тогда советником

(50)

я же был и предводителем был войск. Эльтериш-кагану... тюркскому Бёгю-кагану, тюркскому Бильгя-к(агану) ...

(51)

Капаган-каган ... я, не спав по ночам,

(52)

не имея покоя днём, проливая красную свою кровь и заставляя течь свой чёрный пот, я отдавал народу (свои) работу и силу и я же сам направлял длинные (дальние) военные набеги.

(53)

Я возвысил стражу Аркуй, повинующихся врагов я приводил (?), мы предпринимали походы с моим каганом. Пусть будет милостиво небо:

(54)

на этот (свой) тюркский народ я не направлял (хорошо) вооружённых врагов и не приводил снаряжённую конницу. Если бы Эльтериш-каган не старался приобретать

(55)

и, следуя (за ним), я сам если бы не старался приобретать, то ни государство, ни народ не были бы существующими. Ради его (т.е. кагана) приобретений и, следуя за ним, ради моих собственных приобретений

(69/70)

(56)

государство стало (настоящим) государством, а народ же стал (настоящим) народом. Сам я состарился и возвысился. Если бы в какой-либо земле у народа, имеющего кагана,

(57)

оказался бы (какой-либо) бездельник, то что за горе имел бы (этот народ)!

(58)

Я, мудрый Тоньюкук, приказал написать (это) для народа тюркского Бильгя-кагана.

(59)

Если бы Эльтериш-каган не старался приобретать или если его не было бы и если бы я сам, мудрый Тоньюкук, не старался приобретать или если бы не существовал,

(60)

в земле Капагана-кагана и народа тюрков-сиров не было бы никакой государственной организации, ни народа, ни людей, ни правителя.

(61)

Ради стараний Эльтериш-кагана и мудрого Тоньюкука вот существует Капаган-каган и народ тюрков-сиров.

(62)

Тюркский Бильгя-каган возвышает народ тюрков-сиров и народ огузов.