А.И. Готлиб, М.Л. Подольский
Све — горные сооружения Минусинской котловины.
// Отв. ред. Д.Г. Савинов. СПб: 2008. 222 с. ISBN 978-5-98683-086-5
[ аннотация: ]
Горные сооружения типа све (в переводе на русский язык — крепость) принадлежат к числу наиболее эффектных археологических памятников Хакасии. Известны они давно — начиная с XVII века.
В археологической литературе бытовало предвзятое мнение об этих памятниках, основанное на фольклорной традиции, а отчасти на визуальных впечатлениях. Считалось, что это укреплённые сторожевые посты, относящиеся к Средневековью. Предполагалось, что на них отсутствует ярко выраженный культурный слой, а потому их раскопки неперспективны.
Авторами монографии проведены масштабные археологические работы на территории десяти све, расположенных в разных районах Хакасии. Материалы шести из них вошли в предлагаемую книгу. Публикуется полный свод све, известных к настоящему времени.
Раскопки позволили кардинально пересмотреть вопросы о назначении этих памятников, об их датировке и об их информативности в качестве археологических источников. Традиция возведения горных сооружений типа све, восходящая в Минусинской котловине к эпохе ранней бронзы, сохранялась там несколько тысячелетий. Они представляли собой полифункциональные архитектурно-ландшафтные комплексы. Некоторые из них были не крепостями, а святилищами.
Результаты исследования све существенно пополняют источниковедческую базу минусинской археологии, которая изначально была основана почти исключительно на опыте изучения погребальных комплексов.
Издание рассчитано на археологов, историков, этнографов и всех, кто интересуется древней культурой народов степей Евразии.
Содержание
Введение. М.Л. Подольский. — 7
История изучения све. А.И. Готлиб. — 9
Горные сооружения Хакасско-Минусинского края. А.И. Готлиб. — 19
Горное поселение Чебаки. А.И. Готлиб. — 39
Исследование горного сооружения Устанах. А.И.Готлиб. — 89
Све Чергатинская. А.И. Готлиб. — 103
Разведки и сборы на горном сооружении Шишка. А.И. Готлиб. — 111
Каменный городок Чиланных таг. М.Л. Подольский. — 115
Металлические изделия све Чиланных таг. С.В. Хаврин. — 188
Укреплённое поселение Кызыл хая. М.Л. Подольский. — 191
Горное святилище Хазынхыр. М.Л. Подольский. — 205
Вместо заключения. М.Л. Подольский. — 216
Литература. — 219
Сокращения. — 222
От редактора
Бассейн Среднего Енисея, Минусинская котловина — удивительная страна. Кажется, нигде история археологических исследований и открытий не насчитывает столько поколений исследователей, начиная с петровского времени и до наших дней. Именно здесь, недалеко от современного Абакана, в 1722 г. Д.Г. Мессершмидт произвёл первые в России раскопки курганов «с научной целью», правда, не давшие никаких существенных находок, но положившие начало курганной археологии Сибири. Ровно через 200 лет после раскопок Мессершмидта (разница в несколько лет здесь не имеет значения) С.А. Теплоухов начал создавать свою знаменитую периодизацию «палеометаллических культур Минусинского края», все разделы которой постоянно пополнялись новыми материалами. В 60-80-х гг. XX века крупнейшие новостроечные экспедиции (Красноярская и Среднеенисейская) исследовали сотни курганов различных археологических эпох. Казалось бы, открыто и изучено всё. Но нет — и после этого каждый год археологические исследования в Минусинской котловине приносят все новые открытия.
К числу таких открытий, отражающих не статистическое накопление уже известного материала, а исследование принципиально нового вида археологических памятников, открывающее процессы культурогенеза с ещё не познанной стороны, относятся раскопки горных сооружений — све, представляющих как бы «второй этаж» древней истории и культуры населения Минусинских степей. Неискушённому путнику, перед глазами которого то и дело возникают курганы, курганные плиты и снова курганы, вряд ли может придти в голову, что на вершинах окружающих гор также находятся археологические памятники, получившие короткое, но ёмкое название — све (крепость). С легкой руки мэтра хакасской археологии Л.Р. Кызласова, раскопавшего несколько поздних курганов под стенами такой крепости в Оглахтах, их относили к эпохе Средневековья и связывали с периодом феодальной раздробленности на территории Южной Сибири. Поэтому первые находки керамики окуневской культуры (эпохи ранней бронзы), обнаруженной в 1983-84 гг. Н.В. Леонтьевым на горе Шишка, имели сенсационный и малообъяснимый характер. Но это была «первая ласточка», вызвавшая особый интерес к этому виду памятников.
Нельзя сказать, ранее они были неизвестны (см. раздел «История изучения све», написанный одним из авторов этой книги А.И. Готлибом). [1] Впервые одно из них — городище на горе Устанах — было открыто Д.А. Клеменцем во время поездки 1883 года. При описании городища на хребте Арга им была зафиксирована стена из сложенных насухо плит песчаника длиной «в 1000 шагов». «Интересно было бы, — писал по этому поводу Клеменц, — произвести систематические раскопки вдоль стенок городища, но я оставил это на долю будущего более счастливого исследователя, у которого будут на это достаточные средства». В настоящее время желание Д.А. Клеменца осуществилось и именно городище Устанах явилось одним из первых таких археологически исследованных памятников.
И дело здесь не в «достаточных средствах» (вряд ли с тех пор они существенно изменились), а в том, что появились исследователи, которые отважились начать систематические раскопки горных сооружений (све) — Андрей Иосифович Готлиб и Марк Лазаревич Подольский. Можно ли назвать их «счастливыми» — не знаю. Археологические раскопки на све — работа тяжёлая, трудоёмкая и кропотливая. Место раскопок заведомо находится далеко от воды, разборка культурного слоя в каменных россыпях затруднена, эффектных находок практически нет. Основой материал — многочисленные кости животных, фрагменты керамики, отдельные каменные и костяные изделия (неожиданно для этого времени много кремнёвого инвентаря), требующие самой точной фиксации и систематизации. Далеко не каждый археолог, привыкший к сложившимся стереотипам курганных раскопок, способен на такую работу.
Мне пришлось столкнуться с этим видом памятников лишь однажды. В 1970 г., во время раскопок Устинскинского могильника эпохи поздней бронзы на севере Хакасии, мы поднимались на соседнюю горную вершину и обнаружили там остатки каменных стен, сложенных «насухо» из обломков плитняка и рваного камня, которые опоясывали относительно ровную площадку, круто обрывающуюся в сторону долины Чёрного Июса. Между отдельными участками этой стены находилось несколько «входов». Около одного из них мы заложили неглубокий шурф в надежде обнаружить какие-либо следы обитания или обороны этой «крепости», но ничего не нашли. Тогда же был снят глазомерный план этого памятника, весьма приблизительный, но всё же узнаваемый при сравнении его с инструментальным планом Устинкинской крепости-cвe (см. рис. 10). Привожу здесь этот план лишь для того, чтобы показать насколько продвинулось изучение памятников типа све за этот обозримый период.
Глазомерный план Устинкинской крепости (1970 г.)
[Рис. и подпись на с. 6]
Предлагаемая вниманию читателей книга является монографическим изданием материалов шести наиболее представительных горных сооружений — све (из 10, на которых авторами производились археологические раскопки за последние 10-15 лет). А всего
(5/6)
таких городищ, судя по прилагаемой карте (рис. 1), известно 45. Большая часть из них сосредоточена в северных районах Хакасии, что, по всей вероятности, имеет свой исторический контекст. Из всех содержащихся в книге данных (подробных планов и разрезов, распределения находок по квадратам и т.п.) видно, что раскопки (впервые!) производились на высоком методическом уровне. Это обусловило достоверность предлагаемых реконструкций; в частности, своеобразного устройства жилищ, расположенных с внутренней стороны оборонительных стен, определения зон хозяйственной деятельности, интерпретации скоплений крупной гальки как метательных снарядов для защиты крепости и т.д. Вообще, палеоэтнография обитателей све, представлявших собой замкнутое культурное пространство, весьма благодатная тема для будущих исследований.
После открытия (точнее — начала раскопок минусинских све) исследователи обратили внимание на то, что такие же сооружения-крепости имеются и в других горных областях севера Центральной Азии — в Прибайкалье, на Горном Алтае, в Туве. Подобные памятники известны на Кавказе, в Крыму и на Балканах. Это вполне естественно и объясняется экологической обусловленностью формирования культуры древних обществ в условиях горных систем. Дальнейшие исследования в этом направлении несомненно следует вести. Однако важно, что такой формационный взгляд не затушевал культурно-исторические процессы, происходившие в каждом регионе, где известны такие сооружения (в данном случае — в Минусинской котловине), и возникающие при этом вопросы. А вопросов возникает действительно много.
Каково было функциональное назначение этих сооружений — крепости, городища-убежища, ритуальные центры («ближе к Небу»!), сезонные охотничьи поселения? Или они были полифункциональны? Пока эти предположения можно рассматривать как равновероятные. Ясно, что такие горные поселения-све функционировали долгое время. Менялось ли их назначение в зависимости от того или иного исторического периода? Керамика из культурного слоя на све в целом хронологически определима и в то же время специфична в сравнении с керамическими комплексами из погребений в равнинной части котловины. Каково было культурно-хронологическое соотношение носителей этих культурных традиций? Каковы были человеческие коллективы, освоившие «второй этаж» Минусинской котловины и какие отношения связывали их с населением равнинных областей? Почему здесь гораздо больше ощущается влияние Западной Сибири? Мигранты это были или аборигены? Или это были те же группы людей, периодически поднимавшиеся над привычной средой обитания. Почему на всех археологически исследованных све превалируют материалы переломных (раннего и позднего) периодов эпохи бронзы (пользуясь археологической терминологией — окуневские и
каменноложские)? Что происходило здесь во время андроновской экспансии? Или действительно первые находки окуневской керамики на горе Шишка и находящиеся поблизости андроновские могильники фиксируют своеобразную «линию фронта» между наступавшими с севера андроновцами и отступавшими на юг окуневцами?
Материалы минусинских све, в основном относящиеся к окуневской культуре, значительно расширяют источниковую базу изучения этого феномена сибирской археологии. Но были ли это те самые окуневцы, которым принадлежат знаменитые минусинские каменные изваяния? Многие из этих вопросов поставлены и уже весьма корректно и убедительно объяснены в комментариях М.Л. Подольского. Но всё равно предполагаемых ответов оказывается больше, чем поставленных вопросов. И это нормально для первоначального накопления материалов.
Оценивая в целом значение книги А.И. Готлиба и М.Л.Подольского «Све — горные сооружения Минусинской котловины» — первого специально посвящённого им монографического исследования, можно сказать, что это событие в археологии Южной Сибири, залог будущих успехов в изучении этих интереснейших и ещё во многом загадочных памятников.
[1] Горные сооружения (све) — совершенно особый вид археологических памятников. Поэтому я бы не рассматривал их в одном ряду с другими (равнинными) поселенческими комплексами (типа Знаменского или Ачинского городищ, мысовых поселений тагаро-таштыкского времени и т.п.), даже если они имеют специальные оборонительные сооружения.
|