М.И. Артамонов
Сокровища скифских курганов
в собрании Государственного Эрмитажа.
// Прага — Л.: «Артия», «Советский художник». 1966. 120 с.+ табл.
Карагодеуашх.
Скифский период в Прикубанье завершается замечательным погребением в КАРАГОДЕУАШХЕ [ список ], по времени и по значению соответствующим Александро-
(74/75)
польскому кургану Приднепровья. Курган Карагодеуашх находился близ станицы Крымской в бассейне нижнего течения Кубани, к югу от этой реки. В насыпи его обнаружено большое каменное сооружение, состоявшее из четырёх друг за другом следующих помещений, общей сложностью в 20,5 м длины (рис. XXI). Стены его возведены из толстых, гладко отёсанных плит на извести и внутри оштукатурены; устройство перекрытий осталось неясным, по-видимому, оно состояло из деревянных брусьев заложенных или заваленных сверху камнями. Вход находился с узкой западной стороны. Верхние камни по сторонам дверного пролёта были украшены карнизами, поверх которых лежала длинная почти трёхметровая плита, перекрывавшая дверной пролёт; такая же плита внизу служила порогом.
В первой от входа камере находились части колесницы и кости двух или трёх лошадей со следами действия огня. Часть камеры была заполнена пеплом, древесным углем и костями домашних животных. Был ли жертвенный костёр устроен в самой камере или же над нею и остатки его обвалились в камеру вместе с потолком — осталось невыясненным. Вдоль левой боковой стены этой же камеры среди остатков деревянного саркофага лежал скелет молодой женщины. Около черепа её найдена тонкая треугольная золотая пластинка с замечательными изображениями в три ряда (табл. 318). В нижнем самом широком ряду в центре представлена сидящая впрямь женщина в высоком конусообразном уборе с ниспадающим по сторонам его длинным покрывалом, края которого украшены орнаментом, видимо, из нашивных бляшек. Сзади неё две фигуры, закутанные в покрывала; справа и слева по фигуре предстоящих, протягивающих сидящей женщине, по всей видимости, богине, одна — ритон, а другая — шаровидный сосуд с невысоким расширяющимся горлом. Снизу эта композиция обрамлена фризом из чередующихся масок и бычьих голов, сверху же — узкой полосой с фигурами двух лежащих грифонов по сторонам небольшой вазы. Следующий ряд на пластине занят изображением представленной впрямь колесницы, запряжённой двумя конями. В колеснице стоит человеческая фигура. Наконец, на самом верху, видимо, женская фигура в покрывале, обёрнутом вокруг шеи так, что оно закрывает нижнюю часть лица.
Эта пластина украшала переднюю часть головного убора погребённой, очевидно, такого же, как и представленный на голове сидящей богини, изображённой на этой пластинке (табл. 320). Около описанной пластины находились другие украшения головного убора: 16 золотых прорезных пластинок в виде голубя и 50 круглых бляшек с изображением головы Медузы. Близ височных костей черепа найдена пара золотых серёг с подвесками. На шее была массивная золотая гривна и богатое золотое ожерелье из рубчатых бус и фигурных пластинок с розетками в центре (табл. 319), все звенья снабжены миндалевидными подвесками с шариками на верхнем конце. В центре ожерелья над одной из таких подвесок имеется ещё головка быка. Рядом лежали: золотая цепочка с львиной головкой на одном конце и плетёное ожерелье с тонкими сердцевидными подвесками. На руках погребённой находились массивные золотые браслеты с фигурками гиппокампов на концах (рис. 154), на одном из пальцев правой руки был золотой перстень с изображением на щитке женщины, играющей на лире (табл. 316).
(75/76)
В правом заднем углу камеры стояла большая глиняная амфора, а возле неё серебряный сосуд, медная ложка и глиняная чашечка. Здесь же найдено до 150 стеклянных, каменных и пастовых бус и три стеклянных медальона, оправленных в серебро. На одном представлен лев, на другом человеческая голова (рис. 155 [несоотв. по материалу]) и на третьем воин.
Вторая камера, отличавшаяся тщательной архитектурной отделкой, оказалась совершенно пустой. Стены третьей камеры были украшены по штукатурке фресковым орнаментом, обводящим верхние и нижние края стен и двери. На южной стене можно было усмотреть изображение пасущегося оленя с ветвистыми рогами, скоро опавшее вместе со штукатуркой. В этой камере находились остатки лошадей с бронзовыми принадлежностями сбруи.
Наконец, в четвёртой камере, стены которой, судя по сохранившимся следам, также были покрыты росписью, у левой боковой стены среди остатков сгнившего дерева и гвоздей от саркофага лежал скелет главного покойника. Рядом с черепом были найдены золотые пластинки с пальметками и гиппокампами, вероятно, украшавшие головной убор; на шее скелета находилась массивная золотая гривна с фигурами львов, терзающих кабанов, на концах. Возле скелета лежало оружие: короткий меч с золотой рукояткой, точилка, горит, обитый серебряными пластинками с изображениями воинских сцен; в горите помещалось 50 стрел. По другую сторону скелета находился второй колчан со стрелами (более ста), покрытый золотыми бляшками, украшенными геометризированными фигурами звериного стиля, и, кажется, деревянный сосуд с золотыми накладными треугольными пластинами. Далее встречено 12 наконечников копий. У противоположной стены камеры стояли два котла, два медных кувшина и глиняная лампочка. В углу помещалась глиняная амфора и около неё громадное блюдо, на котором лежали два серебряных ритона (рис. 156). Позолоченный ободок одного из них украшен сценами борьбы животных (табл. 317), ободок другого — пальметками. Нижние части обоих ритонов снабжены наконечниками в виде бараньих головок. Рядом стояла серебряная чашечка с ручками, далее ещё такой же серебряный сосуд и остатки медного щита, на котором лежал ещё один ритон, украшенный сценой с двумя всадниками и фризом с летящими птицами (рис. 157); тут же был наконечник в виде бараньей головы. Вместе с этими предметами находилась серебряная черпалка и серебряное ситечко — оба с ручками в виде лебединых головок.
Из предметов, местонахождение которых в кургане неизвестно, отметим три треугольные золотые пластинки разной величины, служившие скорее всего обивками деревянных сосудов. На одной из них по сторонам вертикального ребра представлены стилизованные головки птиц, другая украшена пятью треугольниками зерни и третья кольцом, окружённым тремя петлями. Заслуживают внимания также бронзовые уздечные бляхи; среди них имеется налобник в виде головки грифона и несколько блях в виде крайне схематизированных фигур зверей.
Наиболее интересными находками Карагодеуашха, кроме треугольной пластины с изображением богини, являются ритоны. Один из них, как сказано, украшен изображениями двух всадников; они едут навстречу друг другу, причём один поднял руку в жесте адорации, а другой в одной руке держит жезл или копьё,
(76/77)
а в другой ритон. Оба всадника с обнажёнными головами, в скифских одеждах. Под ногами их коней лежат обезглавленные трупы двух человек в скифских одеждах (рис. XXII). Сцена в целом, несомненно, культового значения и едва ли не представляет вручение власти царю богом, подобно известному рельефу из Накш-и-Рустема, где сходным образом изображено вручение царской власти Арташиру I богом Ормаздом.
Погребение в Карагодеуашхе по стилистическим признакам найденных в нём художественных произведений и по керамике относится к концу IV в. и, таким образом, заканчивает ряд памятников скифского типа, начинающийся Келермесом. В устройстве этого погребения местные традиции уже оттеснены формами, явившимися из соседнего полугреческого Боспора, но ещё не ликвидированы совершенно. Они ясно выступают ещё и в похоронном обряде и в составе инвентаря и даже в стиле украшений, особенно относящихся к конской сбруе.
^
К несколько более позднему времени относится находка у д. МЕРДЖАНЫ [ список ] близ Анапы. Это золотая пластина, по-видимому, от ритона, с изображением культовой сцены (табл. 331), представляющей богиню с округлым сосудом в правой руке, сидящую впрямь на троне с высокой спинкой. Справа от неё дерево, означающее, что это персонаж, олицетворяющий производительные силы природы. Слева от богини кол с насаженным на него конским черепом, свидетельствующим, что в жертву ей приносились лошади. С этой же стороны к богине подъезжает бородатый всадник в плаще, с головой впрямь, в поднятой правой руке он держит ритон. По своему содержанию эта сцена аналогична со многими изображениями богини с предстоящим, но в деталях она содержит существенные отличия. Так, например, одежды персонажей на пластине из Мерджан не обычные для скифов, в особенности у всадника с плащем. Стилистически она также отличается от греко-скифских изображений скифов и носит все признаки местного искусства с его грузными, примитивными формами, известными по ещё более грубому изображению сцены боя из Геремесова кургана и по непонятной, но тоже, вероятно, культовой композиции из кургана Огуз [ список ]. [ Прим. сайта: см. табл. 188 и Артамонов 1961, Рис. 26. ]
|