[ продолжающееся издание ]
Археологические открытия 1983 года.
// М.: 1985. 600 с.
Зарубежные экспедиции.
Г.Е. Афанасьев
Болгаро-Советский отряд в Плиске. ^
// АО 1983 года. М.: 1985. С. 580-581.
В 1983 г. продолжались исследования на территории внутреннего города первой болгарской столицы — Плиски, где в предыдущие годы были открыты и на протяжении 82 м в восточном направлении исследованы остатки фундаментов панцирей крепостной стены VIII в. Главной задачей сезона было выяснение характера этой конструкции в западном направлении, для чего по предполагаемой трассе стены было заложено два шурфа (по 30 кв.м). С советской стороны в работах принимали участие Г.Е. Афанасьев и С.М. Йовков, с болгарской — С. Станилов и О. Миланова. Шурфом в 20 м от линии раскопа 1977 г. установлено, что культурный слой на этом участке городской территории достигал двухметровой толщины и имел ту же стратиграфию, что и на основном раскопе: вверху залегал тёмно-серый слой X — середины XI в., ниже — светло-серый слой IX в., а под ним — тёмно-жёлтый слой конца VIII — начала IX в. Остатки фундамента ранней крепостной стены обнаружены на глубине 1,5-1,6 м от поверхности. Глубина заложения фундамента внутреннего панциря составляла 1,2 м (из них 0,8 м в материке), ширина в верхней части — 1 м. На высоте 0,6 м от основания фундамент ступенькой сужался до ширины 0,6-0,68 м. Заполнение его состояло из обломков песчаника, щебня, глины и гумусированного грунта. Фундамент внешнего панциря высотой 1,62 м (1,1 м в материке) и шириной в верхней части 0,98 м на расстоянии 0,84 м от основания также ступенчато сужался до ширины 0,52 м, а далее ко дну — до ширины 0,34 м. Общая ширина крепостной стены на исследованном участке достигала 3,74 м. В профиле западной стены раскопа отчётливо прослеживался выброс материкового суглинка, образовавшийся при рытье котлована под фундамент и перекрывавший культурный слой VIII в., предшествующий строительству ранней крепостной стены. Северо-западный угол раскопа занят жилой постройкой, возведённой на остатках фундамента внутреннего панциря стены, но предшествующей образованию светло-серого слоя, связанного со строительством в 30-е годы IX в. новой крепостной стены.
Во втором шурфе, в 20 м к западу от первого, культурный слой толщиной 2,1 м делился на три упомянутых горизонта. Верхний уровень остатков фундаментов панцирей стены выявлен здесь на глубине 1,6-1,8 м в нижней части тёмно-жёлтого слоя. Разрез фундамента внутреннего панциря показал, что он сохранился на высоту 1,34 м и имел ширину в верхней части 1 м, на высоте 0,5 м от основания ступенькой сужаясь до ширины 0,4 м. Фундамент внешнего панциря, несколько отклоняясь к югу, попадал в раскоп только на 0,2 м. Основа древней крепостной стены была перекрыта и прорезана тремя постройками, зафиксированными в северо-восточном, северо-западном и юго-западном углах раскопа. Однако они не прорезали светло-серого слоя, что может свидетельствовать об их строительстве
(580/581)
в промежуток времени между разрушением ранней крепостной стены Никифором в 811 г. и возведением новой стены в 30-е годы IX в.
Таким образом, крепостная стена VIII в. к западу от линии раскопа 1977 г. прослежена на протяжении 50 м.
В.А. Башилов
Советско-колумбийские археологические исследования в долине р. Калима. ^
// АО 1983 года. М.: 1985. С. 581-583.
В 1983 г. Вальекауканским институтом научных исследований (г. Кали, Колумбия) и Институтом археологии АН СССР проведены совместные полевые исследования в одной из важнейших археологических зон Колумбии — долине р. Калима на юго-западе страны. Это были первые полевые работы советских археологов на территории Южной Америки.
Исследовалось поселение доколумбового времени на горе Кабо де ла Вела. Гора, ограниченная глубокими оврагами, на 100 м возвышается над окружающей местностью и занимает господствующее положение в вальесито Хигуалес — ответвлении долины р. Калима. Можно предполагать, что в древности поселение являлось центральным в этом микрорайоне. Вершина горы искусственно выровнена и представляет собой круглую площадку, которая, видимо, была структурным центром всего поселения. По склонам располагаются тамбо — специальные вырезы в склоне, где ставились жилища. Всего обнаружено 24 таких тамбо разных размеров. У подножия горы находится могильник, полностью разграбленный уакерос — профессиональными грабителями древних погребений.
В 1983 г. раскапывалось тамбо 4 на северо-восточном склоне Кабо де ла Вела. Удалось реконструировать овальное жилище, западная половина которого стояла на земляной площадке, вырытой в склоне, а восточная — очевидно, на деревянной платформе, опиравшейся на столбы. Подобные дома до сих пор строятся в горных районах Колумбии. Нами такие жилища зафиксированы и в непосредственной близости от Кабо де ла Вела. В центре площадки тамбо 4 расчищены две глубокие (до 0,9 м) ямы от столбов, поддерживавших конек двускатной крыши. Один из столбов был заклинен в яме крупными камнями. Вдоль стены тамбо шла дуговидная неглубокая канавка — вероятно, водосток. На склоне ниже площадки обнаружен бугор материковой глины, выброшенный сюда при строительстве тамбо. Вдоль его внешнего края прослежены ямы от опорных столбов платформы.
Канавка на площадке тамбо прорезана более поздними ямами. Не исключено, что это следы небольшой хозяйственной постройки, существовавшей после разрушения описанного жилища. В одной из поздних ям обнаружена маленькая антропоморфная подвеска, вырезанная из мягкого камня. Выделение двух строительных горизонтов на площадке тамбо не даёт, однако, оснований для расчленения во времени собранного там керамического материала. Он состоит из обломков довольно грубой кухонной посуды, среди которых имеются фрагменты, украшенные налепными валиками с пальцевыми вдавлениями. Эта керамика чётко датируется периодом Сонсо (1200-1600 гг.) по классификации, разработанной для этого района У. Бреем.
В 5 м от тамбо 4 ниже по склону выявлено другое тамбо — 4а, не фиксировавшееся на поверхности. На его площадке и перед ней отмечено множество ям, в том числе столбовые. Одна из них достигала глубины 1,9 м. Поскольку
(581/582)
Рис. 1. Сосуд из входной ямы могилы 2. Кабо де ла Вела.
никакой системы в расположении ям проследить не удалось, реконструировать постройку, стоявшую на тамбо 4а, невозможно. Культурный слой тамбо 4а дал материал совершенно иной, чем тамбо 4. Здесь найдены обломки глубоких мисок с утолщённым краем, тонкостенных сосудов с отогнутым венчиком, фрагмент большого сосуда типа котла с вертикальными стенками, обломки стенок с ребром внутри, относящиеся к сосудам специфической формы, как бы с удвоенным туловом. Слой с этим материалом был перекрыт слоем, содержавшим керамику периода Сонсо, выброшенную, очевидно, с тамбо 4. Керамический комплекс тамбо 4а относится к периоду Йотоко (по У. Брею), имеющему очень широкую датировку: с конца I тысячелетия до н.э. до 1200 г. н.э. Очевидно, к моменту постройки тамбо 4 тамбо 4а было уже заброшено. Таким образом, полученные нами стратиграфические данные подтверждают справедливость относительной хронологии У. Брея, а значительное различие в материале двух тамбо позволяет предполагать полную смену культур в изучаемом районе где-то на рубеже XII-XIII вв.
Исследовано также три погребения, случайно уцелевших при разграблении могильника у подножия горы. Они однотипны. Это катакомбы средних размеров с входной ямой глубиной 4-5 м. В заполнении входной ямы могилы 2 найдено скопление керамики — целые чаши на коническом поддоне, фрагменты более крупных сосудов и обломки шлифованных каменных орудий. Во входной яме могилы 3 обнаружена чаша, а на 0,5 м ниже — слой угля, видимо, от сброшенных в яму остатков погребального костра. Погребальные камеры ориентированы широтно, перпендикулярно входной яме. Вход в древности был закрыт деревянными столбами диаметром 10-12 см. Две камеры прямоугольные, а одна — почти овальная (могила 1). В могиле 3 устроена полукруглая ниша. Сохранность костяков прямо зависит от толщины подстилки из растительных волокон под ними. Полностью скелет уцелел лишь в могиле 3, а в могиле 2 он совершенно исчез в связи с большой окисленностью материковой земли. Однако можно быть абсолютно уверенным, что все три захоронения принадлежали детям, поскольку размеры тела хорошо определяются по большим камням, положенным по два у головы и в ногах. Положение погребённых вытянутое на спине. В могилах 1 и 3 они лежали головой на восток. Умерших сопровождали один-два сосуда — кухонный типа «олья» и сосуд для воды типа «кантаро». На «кантаро» из могилы 3 были следы так называемой негативной росписи. Керамика и погребальный обряд чётко датируют раскопанные могилы периодом Сонсо, что доказывает прямую связь поселения и могильника на Кабо де ла Вела.
Раскопки поселений широкой площадью, являясь стандартным методическим приёмом советской археологии, представляют собой новую тенденцию в археологии колумбийской. До сих пор опубликованы лишь результаты подоб-
(582/583)
ных исследований, проведенных Л. Дуке Гомесом и X.С. Кубильосом в знаменитом Сан Агустине. Нам известны ещё две попытки таких раскопок (Э. Льянос, Э. Сальгадо Лопес), но материалы их пока не изданы. Появление исследований такого типа отражает тягу колумбийских археологов к историзму своей науки, и наши работы на Кабо де ла Вела несомненно будут способствовать укреплению этой прогрессивной тенденции.
Г.А. Кошеленко, X.А. Амирханов, А.В. Кропоткин
Археологические исследования в Хадрамауте (НДРЙ). ^
// АО 1983 года. М.: 1985. С. 583-585.
Рис. 1. Ручное рубило с ашельского местонахождения Джоль Урум I и примитивное рубящее орудие с местонахождения Хусейн Абдалла.
В 1983 г. археологическая группа Советско-Йеменской комплексной экспедиции провела первый сезон раскопочных работ в провинции Хадрамаут (Народная Демократическая Республика Йемен). Основным объектом исследований было городище Рейбун, выбранное для этой цели в ходе рекогносцировочной поездки Б.Б. Пиотровским, Р.М. Мунчаевым и П.А. Грязневичем в 1982 г. В истекшем сезоне проведена топографическая съёмка руин городища Рейбун, предварительно изучены и нанесены на план остатки поселений, храмов, ирригационных сооружений и некрополей в его окрестностях. Особое внимание уделялось поискам и фиксации эпиграфических памятников. В результате работ установлено, что городище являлось центром небольшого оазиса, базировавшегося на достаточно сложной местной ирригационной системе.
На самом городище Рейбун заложен стратиграфический шурф в районе рядовой жилой застройки (X.А. Амирханов) и полностью вскрыты руины храма на северной окраине древнего города
(583/584)
(Г.А. Кошеленко, А.В. Кропоткин, Г.М. Бауэр). Выяснилось, что храм пережил три основных периода своего существования. Первоначальная постройка возведена на небольшом естественном бугре, дополненном подсыпкой грунта. Основным строительным материалом в тот период служил сырцовый кирпич, использованный в кладке стен; перекрытия были деревянными. Ядром раннего сооружения было прямоугольное в плане помещение 1 (8,75×4 м), вытянутое с севера на юг и открытое на юг. Восточная стена его изнутри усилена тремя пилястрами. Рядом находилось помещение меньших размеров (2,6×2,0 м). Комплекс раннего храма неоднократно перестраивался, при этом наименьшим изменениям подверглось помещение 1. Благодаря наличию забутовок, перекрывавших ранние стены, удалось проследить окраску их внешних поверхностей в красный цвет. Перед зданием располагался монументальный каменный алтарь для жертвоприношений (в забутовке найден слив с фрагментом надписи). В силу неизвестных причин здание было заброшено и некоторое время не использовалось.
Следующий период существования храма связан с грандиозными по масштабам перестройками. Мощная каменная платформа (13,1×10,5 м) перекрыла всё, что сохранилось от более раннего здания. В южной части появились монументальная лестница и портик, а внутреннее пространство было разделено четырьмя рядами колонн. Базы некоторых из них уцелели на своих местах. Это здание также перестраивалось с целью придания ему ещё большей монументальности. Была расширена платформа, построены новые портик и лестница, поставлены мощные прямоугольные в плане колонны. При сохранении прежней ширины храм стал более вытянутым (протяжённость с севера на юг 15,5 м). К этому времени относится большое количество деталей архитектурного декора и облицовочных плит с фрагментами надписей. Храм второго периода погиб в результате какой-то катастрофы, сопровождавшейся пожаром, после чего его руины были разграблены, в частности, взяты почти все каменные блоки от основных конструкций здания.
В дальнейшем (третий период) на платформе из остатков старого храма возвели новый, но уже маленький храм. Он состоял из двух частей: небольшого здания в южной части и алтаря — в северной. Была перестроена и лестница. Это сооружение также погибло в результате пожара.
При раскопках храма получен разнообразный вещевой материал. Прежде всего необходимо отметить большое количество фрагментированных надписей, а также значительную коллекцию керамики. Очень много украшений (видимо, приношения в храм). Это бусы из стеклянной пасты, камней различных пород, раковин, золота, золотые браслеты, бронзовые кольца и т.д. Упомянем бронзовую монету — подражание афинским, каменные и глиняные модели алтарей и курильниц. В целом существование храмового комплекса можно отнести к VII-I вв. до н.э. Стратиграфический шурф также показал наличие трёх основных слоёв на городище. Видимо, история храма в известной мере отражает историю всего города.
Одним из направлений работ археологической группы были поиски памятников каменного века (X.А. Амирханов). В результате разведок в Вади Аль-Габр и на прилегающих к нему участках Вади Дуан, в окрестностях селений Мешхед, Хаджарейн и Хорехор открыто 21 местонахождение орудий каменного века с разрушенными культурными слоями, давшими 29 разновременных коллекций. Две из них предположительно отнесены к доашелльскому времени, три — к ашелльской эпохе, восемь — к мустье, 14 — к верхнему
(584/585)
палеолиту, одна — к неолиту и одна — ко времени после каменного века. Детальное изучение полученных материалов позволит наметить основные этапы эволюции первобытной культуры на территории Южной Аравии, систематизировать преисторию этого региона.
В.Ф. Старков
Раскопки на архипелаге Шпицберген (Норвегия). ^
// АО 1983 года. М.: 1985. С. 585.
Шпицбергенская экспедиция Института археологии АН СССР продолжала исследования русских памятников на о-ве Западный Шпицберген. Основное внимание было уделено раскопкам трёх поселений: Гравшён, Дундербукта и Логнедален.
Поселение Гравшён изучается с 1979 г. Раскопки показали, что в середине XVI в. здесь возник базовый пункт большого промыслового района архипелага Шпицберген, где была построена становая изба, переросшая в первой половине XVIII в. в поморский посёлок — становище. В 1983 г. на его территории было заложено два раскопа (3 и 4) общей площадью 30 кв.м. В раскопе 3 выявлены остатки двухчастной жилой постройки, включавшей сени и теплое помещение с печью. Раскоп 4 был разбит на месте большого скопления хозяйственных остатков. Среди находок выделяются три акульих крючка, один из которых изготовлен из железа, а два — из рога оленя. Изделия подобного рода встречены на Шпицбергене впервые. Они характеризуют новый для нас вид морских промыслов, связанный с добычей крупных морских хищников. Акватория поселения была изучена методом подводной археологии. Остатки материальной культуры не обнаружены.
На поселении Дундербукта раскопом площадью 26 кв.м вскрыты остатки двух одночастных жилых сооружений. В одном из них находились два погребения без гробов. Этот дом, вероятно, был оставлен раньше другого, а его стены разобраны на топливо. В недавнем прошлом постройка подверглась грабительским раскопкам, и находки в ней единичны. Среди них интересен топор, близкий по форме одному из топоров Мангазеи XVII в. В другом доме обнаружены сероглиняная и чернолощёная керамика, заготовка деревянного ковша, нартенный вязок, фрагмент судовой обшивки, железный ковш ладьевидной формы с высоко поднятой ручкой. Ориентировочная дата памятника — вторая половина XVII — начало XVIII в.
На поселении Логнедален, исследование которого начато в 1982 г., расчищены остатки одночастной постройки (дома 2) размерами 2,8×2,6 м. Дом, сооружённый из толстых досок, вероятно, имел столбовую конструкцию. Среди находок преобладала сероглиняная керамика. Кроме того, найдены свинцовые пули, часть бурава, топор, пять фрагментов голландских курительных трубок: четыре мундштука и чубук с рельефным орнаментом в виде трёх перьев, перехваченных лентой (продукция голландского города Лауда XVIII в.).
При обследовании участка между заливами Бельсунн и Хорнсунн выявлены остатки русского дома на берегу р. Орвин. В заливе Трюгхамна произведена съёмка плана большого русского поселения XVIII в., раскапывавшегося экспедицией скандинавских археологов в 1956 г.
(585/586)
В.С. Титов
Возобновление раскопок в Фенекпусте (ВНР). ^
// АО 1983 года. М.: 1985. С. 586.
После двухлетнего перерыва возобновлены совместные советско-венгерские раскопки комплекса памятников Фенекпусты на западном берегу оз. Балатон. В работах принимали участие И. Эрдели, К. Шаги, М. Фреш, М. Гусаков, Е. Симонова, Й. Сентпетери. Исследования велись на двух раскопах — VI и X.
На раскопе VI открыто одноапсидное римское здание с полами из террадзо и гипокаустом, расположенное внутри укреплений IV в. н.э., у южных ворот.
На раскопе X часть квадратов расчищалась с целью установления местонахождения большого римского здания (здание А-В, или «Дворец»), открытого впервые около 100 лет назад венгерским археологом А. Чаком. А. Чак оставил лишь мелкомасштабный план сооружения и очень краткое его описание, поэтому до сих пор спорят о датировке и местоположении здания. В раскопе X удалось выявить остатки нескольких помещений с полами из террадзо, гипокаустами и внутренними стенами. Видимо, нами раскрыты некоторые из восточных помещений здания В, имевших (по плану Чака) гипокаусты. По характеру кладки и находкам эти помещения датируются позднеримским временем. К северо-востоку от них, на краю верхней террасы Балатона, обнаружены остатки нескольких небольших лёгких построек столбовой конструкции квадратной в плане формы, со стенами из сырца и слегка углублённым в землю полом. Внутри домов и вне их находились печи и очаги из обожжённой глины. Предварительно дома датированы второй половиной IV-V в. н.э.
Наибольший интерес вызывает открытие в Фенекпусте первого замкнутого комплекса культуры старшей линейно-ленточной керамики. Речь идет о вырытой в материковом суглинке до глубины 0,65 м (2,35 м ниже современного уровня) канавообразной яме шириной около 1,5 м, вытянутой с северо-востока на юго-запад и уходящей под стенку раскопа. Она прослежена на протяжении 3 м. Аналогичные канавы обычно фиксируются параллельно длинным домам культуры линейно-ленточной керамики и дают много находок. Выявленную канаву частично перерезали небольшие столбовые ямки, расположенные в два ряда по оси север — юг. В керамическом комплексе из этой ямы по примесям, обжигу, орнаментации и формам выделяются три группы посуды, отличающиеся от керамических групп культуры младшей («нотной») линейно-ленточной керамики. Культурный слой, перекрывающий канаву, содержал обломки сосудов южнозадунайской (южнопаннонской) группы младшей линейно-ленточной керамики. Вертикальная стратиграфия здесь поэтому не вызывает сомнений.
|